Роджер слегка удивился осведомленности мистера Уэллера о том, что его соседи наверняка скрывают как постыдную тайну.
Он выждал пять минут на сквозняках площадки верхнего этажа, с одобрением прислушиваясь к звукам, указывающим на успех операции по отвлечению мистера Эннисмор-Смита, и лелея надежду, что во имя общего блага мистер Бэррингтон-Брейбрук не находится уже в квартире № 5. Затем он спустился и позвонил в дверь Эннисмор-Смитов.
После недолгого ожидания ему открыла хозяйка. Нелегко было узнать элегантную, уверенную в себе заведующую магазина готового платья в поникшей, до смерти усталой женщине, которая прислонилась к дверному косяку.
— Что вам угодно? — спросила она отсутствующим голосом.
— Сожалею, что вынужден побеспокоить вас в такое позднее время, — напористо произнес Роджер, — но мне необходимо задать вам несколько вопросов.
Миссис Смит попыталась разглядеть его в полумраке:
— Вы из…
— Я надеюсь, вы помните меня. Я присутствовал при вашем первом разговоре со старшим инспектором Морсби в квартире наверху, в прошлую среду.
— Ах да, разумеется. Мне кажется, я вас узнала. Пожалуйста, входите. Я не сразу поняла, что вы из Скотленд-Ярда.
Роджер прошел за ней в гостиную. Она предложила ему стул, а сама, прежде чем сесть, сняла со спинки кресла платье.
— Вы позволите? — пробормотала она и тут же взялась за иглу. — У меня довольно срочная работа.
— Ну разумеется. Вы всегда вечером шьете?
— Как правило.
Роджер сочувственно кивнул. Она подрабатывала, принося домой одежду, которую требовалось подогнать или переделать. Возможно, ей приходилось скрывать от помощницы, во имя поддержания собственного достоинства и дисциплины, то, что она вынуждена делать это сама.
— Вы шили в этой комнате весь вечер того дня, когда произошло преступление, не так ли?
— Наверно, — устало произнесла миссис Эннисмор-Смит. — Я хочу сказать, да, шила. Один из ваших служащих уже спрашивал меня об этом. Сегодня, после обеда.
— Сержант Эффорд?
— Кажется, так он назвался.
— Он посетил вас на Шафтсбери-авеню, не так ли? — уточнил Роджер, довольный тем, что представился случай выяснить кое-что о шагах, предпринятых Морсби.
— Да.
— Чтобы узнать, — наугад продолжал Роджер, — не слышали ли вы какого-нибудь движения над головой перед тем, как легли спать, — между, предположим, десятью и половиной одиннадцатого?
— Да.
— Прекрасно. И я пришел побеспокоить вас по тому же поводу. Может быть, вы вспомнили еще что-нибудь в дополнение к тому, что уже рассказали ему сегодня.
— Боюсь, что нет.
— Нет? Позвольте, вы сказали сержанту, что…
— Что, насколько помню, не слышала решительно ничего Как вы знаете, мой муж засвидетельствовал то же, когда ходил в управление. С тех пор мы не раз с мужем говорили об этом и совершенно уверены, что никто из нас ничего необычного в тот вечер не слышал.
— Да, но что вы называете необычным? Означает ли это, что вы не слышали совсем никаких звуков или что слышали звуки, которые обычно слышите по вечерам?
— Прошло уже столько времени, что теперь трудно припомнить с уверенностью, но мне сейчас кажется, что мы не слышали просто решительно ничего, — ответила миссис Эннисмор-Смит, на мгновение подняв глаза от работы. — Это так важно?
— Может быть. Я полагаю, как правило, к вам доносятся звуки сверху, если они достаточно сильные?
— Им ни к чему быть сильными, — сухо сказала миссис Эннисмор-Смит. — Вот, прислушайтесь.
Роджер прислушался. В тишине отчетливо слышался скрип половиц под ногами Стеллы. Потом он смолк и последовал тихий шорох.
— Что это было?
— Племянница мисс Барнетт. Кажется, она вчера въехала.
— Я имею в виду этот шорох.
— Она зажгла спичку.
— Господи, да вы слышите даже, как она там спички зажигает?
— Этот потолок не толще бумаги.
— Значит, вы могли слышать практически все, что делала мисс Барнетт?
— Без всякого сомнения, если б это было нам интересно.
— Я имею в виду, вы бы непременно услышали, если б кто-то ходил по ее гостиной, даже на цыпочках?
— Вероятно, мы услышали бы, как скрипят половицы.
— И все-таки в этот вечер не слышали ничего?
— Да. Но в этом нет ничего необыкновенного. Мы редко слышали что-либо по вечерам. Видимо, мисс Барнетт рано ложилась спать.
— Да, конечно.