Мистер Хайндман перешел к вопросу о возможности ограбления. Уильям признал, что большинство людей на станции знают, что в кабинете обычно хранятся крупные суммы денег. Он рассказал историю о грубом на вид незнакомце, чей неожиданный визит однажды вечером напугал мистера Литтла. Уильям столкнулся с ним на выходе из здания и спросил, куда он идет, а тот протянул ему скомканный листок бумаги с написанным на нем именем главного инженера, мистера Кэбри. Уильям как раз рассказывал ему, что мистер Кэбри ушел домой, когда другой сотрудник железной дороги прервал его и предложил подняться, чтобы оставить сообщение. Хотя в тот момент он не придал этому значения, Уильям заметил, что у него в руках была массивная веревка – оружие, которое иногда используют грабители.
Коронер спросил, знал ли Уильям этого человека и видел ли его после того случая, произошедшего несколько недель назад.
– Я бы узнал его снова: и по внешности, и по голосу, но я никогда не видел его раньше.
Один из присяжных спросил Уильяма о замке на двери кабинета, который он делил с кассиром. Молодой человек рассказал, как мистер Литтл обнаружил, что дверь не закрывается изнутри, и как плотник переделал ее – дело было на прошлой неделе.
– А что случилось с ключом от этого замка, когда мистер Литтл ночью ушел домой? Забрал ли он его с собой?
– Нет, сэр, он никогда не брал ключ домой. В день замены замка он сказал мне, чтобы я оставил ключ в кабинете, когда мы будем уходить. В течение дня ключ оставался в замке с внешней стороны двери.
Это было очень важно: единственное реальное назначение замка на двери мистера Литтла заключалось в том, чтобы предотвратить проникновение злоумышленников в кабинет, если он окажется там один. Джордж не считал нужным запирать кабинет, когда уходил домой, поскольку все деньги, оставленные в комнате на ночь, хранились в прочном железном сейфе.
Несмотря на ранее высказанные сомнения свидетелей-медиков, коронер попросил показать Уильяму кочергу из кабинета.
– Чемберлен, вы, несомненно, узнали эту кочергу. Она довольно сильно погнута. Она была такой, когда вы выходили из кабинета в четверг вечером?
– Я думаю, что она уже была погнута какое-то время, хотя, возможно, сейчас больше, чем раньше. Трудно сказать точно.
Внезапно вспомнив об одном потенциально важном событии в тот роковой день, Уильям рассказал о визите продавца очков и его упорном отказе покинуть кабинет. Мистер Хайндман проявил к этому замечанию повышенный интерес:
– Находились ли в кабинете деньги, когда этот человек, этот торгаш, вошел в комнату?
– Да, сэр, на столе лежала крупная сумма денег.
– И как бы вы его описали?
– Я никогда не видел этого человека раньше. Судя по тому, как он говорил, это был иностранец. Еще у него был один из этих кожаных ранцев…
– Ранцев?
– Да, сэр. Думаю, он еврей. Мистер Литтл сказал, что он тоже так думает.
Прозвучало замечание из зала, которое мистер Хайндман стерпел, поскольку оно, по всей видимости, положило конец этой серии вопросов. Один из сотрудников станции, поддержанный несколькими коллегами, сказал, что хорошо знает еврейского торговца: он часто бывает в здании и, по общему мнению, безобиден.
Поскольку с потенциального подозреваемого были сняты все подозрения, Уильяма отпустили. Оставался еще незнакомец с веревкой, который утверждал, что ищет мистера Кэбри. Очевидно, что следовало обратиться к главному инженеру, однако его найти не удалось. Мальчик, посланный за ним в контору, вернулся с известием, что тот лежит в постели: накануне утром он вывихнул лодыжку, пытаясь выломать дверь в кабинете мистера Литтла.
По сути, в дополнительных показаниях не было необходимости, поскольку задача коронерского суда заключалась лишь в том, чтобы установить, было ли совершено преступление. Становилось ясно, каким будет вердикт присяжных, и коронер мог больше не вызывать свидетелей, однако мистеру Хайндману очень хотелось поговорить с постоянными обитателями Дирекции, чтобы выяснить какие-нибудь важные детали о вероятном убийце.
Первой выступила Энн Ганнинг, экономка, проживавшая на территории станции. Коронер спросил ее насчет ключа от двери кабинета мистера Литтла.
– Иногда он задерживался до десяти часов и всегда оставлял ключ в двери, когда уходил. Служащая убирает офисы и оставляет ключи в дверях офисов на всю ночь.
Миссис Ганнинг рассказала о том, как пыталась заглянуть в кабинет в четверг в половину восьмого вечера: дверь была заперта, а через замочную скважину из кабинета виднелся свет газового фонаря. Она также вспомнила, что на следующее утро ее служанка Кэтрин попросила ключи, поскольку дверь все еще была заперта; это было необычно, однако миссис Ганнинг предположила, что кассир взял ключ с собой домой – возможно, оставил на столе важные бумаги.