Линия Голуэй – Дублин пересекала Ирландию в восточном направлении от побережья до побережья, от Северной Атлантики до Ирландского моря, однако большую часть своего пути общей протяженностью 125 миль железная дорога проходила по самой унылой местности, которую только мог предложить знаменитый своей красотой остров. Железная дорога была проложена главным образом через обширные болота, покрывающие центральные районы страны, – равнинную и безликую пустошь, состоящую из торфа и стоячей воды. Изредка поезд выныривал из этой безжизненной пустыни на зеленые фермерские угодья, однако ни о какой сельской идиллии не могло быть и речи. То, что когда-то было роскошным пастбищем, теперь заросло чертополохом; овес и ячмень, выращенные прошлым летом, гнили на полях, захлебнувшись полынью и амброзией. Хуже же всего было то, что эти плодородные сельскохозяйственные земли были заброшены. Можно было проехать несколько миль, не встретив ни одного работающего на полях человека; повсюду стояли оставленные дома без крыш и окон, чьи двери давно были сорваны с петель и использованы в качестве топлива.
Локомотив несся сквозь ночь со скоростью 20 миль в час, и охранник не без основания радовался тому, что убогий пейзаж остается вне его поля зрения. Десятилетие назад, в середине 1840-х годов, эти поля были эпицентром Великого голода – новая вирусная болезнь уничтожила урожай картофеля и оставила бесчисленное множество людей в нищете. Каждый пустующий дом был напоминанием о съехавшей или погибшей семье. Многие, не имея возможности платить за аренду, были выселены местным землевладельцем и теперь жили в убогих глинобитных хижинах на болоте, а их дети бегали босиком по склизкой грязи. Другие уезжали, чтобы попытать счастья в трущобах Дублина, или присоединялись к массовому переселению в Америку. За несколько лет миллион человек эмигрировал, а еще миллион скончался от голода и болезней. Четверть населения Ирландии погибла или была изгнана с ее берегов в результате величайшей катастрофы, которую когда-либо знал остров.
Мало где шрамы этого бедствия проявились так явно, как в Атенри, второй из пятнадцати остановок на линии. В одном из туристических путеводителей город, считающийся старейшим в графстве Голуэй, даже был назван «вершиной человеческой беды». На месте развалин величественных аристократических домов и старинных монастырей выросли жалкие лачуги – проявление ужасной нищеты современной Ирландии, уживающееся с излишествами ее прошлого.
Баллинасло, Атлон, Моат – большие или маленькие, в ранние часы эти места были практически неотличимы друг от друга: добротное здание станции и небольшой пятачок платформы, освещенный масляными фонарями. По мере того как почтовый поезд продолжал свое величественное движение на восток, багажный вагон становился все тяжелее, а груда сейфов с деньгами в вагоне охранника – все больше. В Муллингаре, через 3 часа пути, его ждала целая стопка переносных сейфов, и ему пришлось несколько раз переходить с платформы в вагон, чтобы уложить их.
Покидая город, железная дорога шла вдоль русла Королевского канала, 90-мильного водного пути, с огромными затратами построенного между Дублином и Лимериком за полвека до этого. При основании компании Midland Great Western в 1845 году ее руководители приобрели канал, намереваясь засыпать его и проложить по его трупу железную дорогу, однако приговор смягчили: железная дорога была проложена рядом с каналом в надежде на то, что водный путь принесет желанный дополнительный доход. На деле это оказалось проявлением глупого оптимизма. Пассажирский трафик по каналу сократился в 5 раз практически за ночь, а баржи, перевозившие коров и торф, стали еще большей редкостью. На протяжении пятидесяти с лишним миль между Маллингаром и Дублином канал и железная дорога шли параллельно: новичок бок о бок с отслужившим свое кузеном.
Киллукан, Энфилд, Килкок, Мейноут – каждые 20 минут очередной город или деревня прерывали движение поезда через унылые участки, как описал их один из приезжих писателей, Алленского болота – четверть миллиона акров грязно-серого торфа. Словно желая позаботиться о том, чтобы уставшим пассажирам не грозил сон, поезд загрохотал. Линия Голуэй – Дублин на протяжении большей части своего пути проходила по идеальной прямой, однако на подходе к столице делала несколько экстравагантных поворотов. Охранника трясло, а содержимое касс железнодорожной компании – на тот момент уже несколько сотен фунтов – звенело, словно мешок с бубнами. В деревне Лукан он принял последний, двадцать восьмой сейф с выручкой – Дублин был уже совсем рядом. Состав выехал из длинной выемки [2] Клонсилла и замедлил ход, проезжая мимо парка Феникс и зоологического сада в миле к югу. Недавно зоопарк обзавелся парой львов, и в ясную ночь иногда слышался отдаленный рев одного из доходных гвоздей программы.
2
Выемка – это заглубленное линейное сооружение, построенное на трассе железной дороги посредством изъятия грунта.