Выбрать главу

Условились на субботу, на шесть часов вечера.

Надежда повесила трубку и задумалась, что бы такое приготовить гостям на ужин.

В это время мелодично зазвонил звонок в прихожей. Надежда Николаевна подошла к двери и глянула в глазок. На площадке стояла соседка Валентина. Надежда тяжело вздохнула и щелкнула замком.

Валентина была новоприобретенным кошмаром ее жизни.

Не успела Надежда с мужем обосноваться в трехкомнатной квартире уехавших в Канаду детей, как Валентина протоптала к ней незарастающую тропинку. Как и Надежда, она по большей части находилась дома и испытывала настоятельную потребность в общении. Повод для визитов она выбирала всегда один и тот же, простой и незамысловатый как пифагоровы штаны: просила у соседки соли.

Если приблизительно подсчитать, сколько соли она назанимала за непродолжительный период их знакомства, Валентине впору было открывать небольшую бакалейную лавочку.

Эти просьбы, естественно, были только формальным поводом, а настоящей причиной ее появлений было желание поговорить, причем говорить Валентина могла только на одну тему: о своем сыне Денисе, которого она называла Деником. Тема была волнующей и неисчерпаемой, как сама жизнь.

Надежда Николаевна с обреченным вздохом открыла дверь, и Валентина втекла в квартиру, колыхаясь обильными телесами внутри ярко-синего шелкового халата.

— Наденька! — проворковала она с порога. — Выручи, дорогая: завелась суп варить, а в доме соли ни грамма!

Надежда, в который раз поразившись отсутствию у соседки творческой фантазии, направилась на кухню.

Соседка двигалась следом, принюхиваясь к доносящемуся с кухни запаху кофе.

Войдя на кухню и увидев включенную кофеварку, она радостно пропела:

— Ой, а ты кофе пьешь?

Естественно, после такого вопроса ничего не оставалось, как предложить ей присоединиться.

Добившись желаемого и прочно угнездившись за столом, Валентина устроилась с максимальным комфортом и тут же начала свой излюбленный разговор:

— Купила вчера Денику портфельчик.., испанский, телячья кожа, глаз не оторвать! Как пойдет Деник с этим портфельчиком в посольство, это будет загляденье! Настоящий дипломат! Костюмчик отглаженный, рубашечка беленькая, галстучек итальянский…

Надежда Николаевна уже знала, что Деник учится на факультете международных отношений одного из новоиспеченных коммерческих институтов, и Валентина, не обладая никакими связями и никакими знакомствами в дипломатических кругах, искренне убеждена, что по окончании этого института ее гениальный отпрыск непременно станет послом или, в самом крайнем случае, консулом. Сам Деник, скользкий и неприятный парнишка с прилизанными бесцветными волосами, поощрял ее веру и извлекал из нее максимум выгоды.

В этой ситуации Надежда больше всего жалела Валентининого мужа, тихого маленького лысого мужчину, который допоздна пропадал на работе, чтобы оплатить обучение Деника и все его хорошенькие портфельчики, галстучки и костюмчики — Одно только меня, Наденька, беспокоит, — задумчиво проговорила Валентина, наливая вторую чашку кофе, — вот у Деника на датском отделении учатся десять человек. Вот они закончат институт и пойдут работать. Ну один, конечно, будет послом, а остальные девять как же?

На такие вопросы Надежда никогда не отвечала: она боялась не выдержать соседкиной глупости, сорваться и наговорить лишнего.

Впрочем, Валентине и не нужно было никаких ответов, она вполне удовлетворялась молчаливым присутствием терпеливой слушательницы и тем, что та в восхищении (а как же еще!) слушает рассказы о гениальном Денике.

— Ну мне-то волноваться не приходится, — продолжала Валентина свой бесконечный монолог, — уж для Деника-то самая лучшая работа найдется… Хотя ведь там, в посольстве, я слышала, кроме посла хорошие должности есть Советники посольства, заместители посла, секретари…

Только ведь, наверное, обидно — учиться в таком хорошем институте и потом работать секретарем… Ну мне-то, понятно, нечего волноваться…

Надежда почувствовала, что соседка пошла по кругу, и деликатно намекнула, что скоро вернется муж и ей нужно срочно готовить обед.

Валентина с сожалением поднялась и отправилась домой.

С лестницы еще доносился ее стихающий голос:

— Испанский портфельчик.., телячья кожа.., загляденье…

Закрыв дверь за соседкой, Надежда Николаевна в очередной раз почувствовала раздражение: собственная незанятость, праздность, незагруженность «серых клеточек» делали ее в чем-то похожей на Валентину, и это ужасно мучило деятельную и энергичную женщину.

В субботу ровно в шесть раздался звонок в дверь, и на пороге появилась лучшая подруга Надежды Алла Тимофеева со своим мужем Петюнчиком.

Хотя Петр Николаевич Тимофеев был доктор наук, замечательный химик и работал в очень серьезной коммерческой фирме, все знакомые называли его несерьезным детским именем Петюнчик. Дело в том, что маленький рост, оттопыренные уши на круглой, совершенно лысой голове и доверчивые голубые глаза придавали Тимофееву удивительно наивный и беспомощный вид. Особенно это бросалось в глаза на фоне Алки, которая была выше мужа на голову и отличалась чрезвычайно громким голосом, внушительными габаритами, да к тому же обожала яркие платья и блузы в цветочек.

Сан Саныч радостно приветствовал Петюнчика, к которому относился с большим уважением, и немедленно выхватил у него ноутбук, послуживший непосредственным поводом для визита Тимофеевых.

Мужчины залопотали на птичьем языке, обмениваясь словами, среди которых более-менее понятными были «гигабайт», «оперативная память» и «частота», а Надежда Николаевна повела всех в гостиную.

Хотя визит предполагался деловой, она не могла и мысли допустить, чтобы не усадить подругу и ее мужа за стол.

Надо сказать, что в последнее время Надежда Николаевна по причине избытка свободного времени увлеклась здоровым образом жизни.

То есть она и раньше следила за своим весом, но прежде это сводилось к единственной чрезвычайно неприятной процедуре: Надежда ежедневно вставала на весы, у нее немедленно портилось настроение, и она заталкивала отвратительный прибор под шкаф.

Теперь же она решила, что для самоуважения ежедневных взвешиваний все же недостаточно, и несколько сократила количество и калорийность потребляемой пищи.

Оказалось, что это не так уж трудно, особенно ранней осенью, когда лотки вокруг ломятся от разнообразных овощей и фруктов, на даче, несмотря на дождливое лето, зреет урожай кабачков, да и Сан Саныч не выразил никакого недовольства кулинарной революцией.

Так что сегодня она поставила перед гостями изумительное, совершенно воздушное суфле из кабачков, греческий салат из перцев и помидоров с брынзой и в качестве горячего — цветную капусту под сырным соусом.

Положив Алке приличную порцию каждого, блюда, она села рядом с подругой и задала чрезвычайно волновавший ее вопрос:

— Алка, а что это ты решила на старости лет собственным компьютером обзавестись?

Ведь у твоих сыновей, насколько я помню, новенький «пентиум» имеется?

— Что значит — на старости лет? — Алла отправила в рот вилок капусты и кокетливо поправила прическу. — Я бы попросила! А насчет компьютера — я, знаешь, Надя, решила книгу писать! Так что надо иметь свою личную машину, а то к Сашке с Пашкой каждый раз подлизываться — никаких сил не хватит! Компьютер, как зубная щетка, должен быть индивидуальным!

— Книгу? — изумилась Надежда Николаевна. — Художественную?

— Вот еще! — Подруга презрительно скривилась, прожевывая салат. — Буду я всякой ерундой заниматься! Нет, Надя! Столько у меня накопилось ценных наблюдений, такой чувствую в себе потенциал! И вот я решила обобщить свой педагогический опыт и написать пособие… Только вот с названием еще не определилась — то ли «Мой личный опыт работы завучем старших классов», то ли «Методика работы завуча на личном примере». Тебе какое название больше нравится?