И она показала Клавдии требование, заполненное по всем правилам. Подпись, дата.
— У вас есть графолог? — спросила Клавдия.
— А как же! Мы каждую подпись тщательно проверяем.
Вот с этой новостью Клавдия и вышла из банка. Фантастика.
То, что Лина, разумеется, не могла получить деньги сегодня, оставалось за скобками. Тогда что же это значило? А это значило, что за Лину получил деньги кто-то другой. Это значило, что этот кто-то так подделал подпись Лины, что даже местный графолог не усомнился. Это значило, что операционистка смотрела в паспорт и видела… Лину.
«Так, — сказала Клавдия сама себе. — Для одного Артура всего этого многовато. У него, стало быть, была сообщница…»
Хоть одно полезное дело она сделала в банке: переписала номера выданных липовой Лине купюр — деньги, по счастью, были выданы новыми купюрами в упаковке Национального банка Нью-Йорка.
— Приехали, между прочим, — деликатно напомнил ей Петя, когда они минуты три простояли у дверей прокуратуры, и Клавдия этого даже не заметила.
Клавдия поблагодарила водителя и вошла в прокуратуру.
— Дежкина, — как всегда неизвестно из какого угла вынырнула Патищева. — За прошлый месяц!
Клавдия остановилась и раздельно произнесла:
— Надо проверить все, что связано с этими деньгами.
Патищева шарахнулась от нее, как от огня.
Клавдия вовсе не имела в виду профвзносы. Просто она размышляла вслух. Фантастические события, связанные с этой подставной Линой, на этом ведь не кончались. Как это банк так быстро выдал всю немалую сумму, когда люди месяцами выбивают хотя бы часть собственных вкладов?
— А у меня новости! — вскочила навстречу Дежкиной Ирина.
— И у меня новости. Но сначала — ты.
— Я проверила нож. Отпечатки, все-все досконально. Ну, не я, конечно, лаборатория.
— И что?
— Очень чудесный и замечательный ножичек. Меня попросили назвать вам только фамилию. Сказали, вы все сами поймете.
— Ну?
— Чернооков.
— Нет, — как от наваждения, замотала головой Клавдия. — Нет. Этого не может быть.
— Но мне сказали…
— Ты знаешь, кто такой Чернооков?
— Бандит, наверное.
— Бандит? Не-ет! Бандит по сравнению с Чернооковым — дитя невинное. А для Черноокова подходящего слова еще не придумано.
— Ну так вот! Ну вот и нашли! — всплеснула руками Ирина.
— Ничего мы с тобой не нашли, — снова покачала головой Клавдия. — Черноокова семь лет назад расстреляли.
— Это точно? — сразу перестала хлопать в ладоши Ирина.
— Помилования не было, это я знаю наверняка, — сказала Клавдия.
— Но они не могли ошибиться, — опустошенно проговорила Ирина.
— Если бы я не знала, что Чернооков расстрелян, я бы и без лаборатории решила, что это он.
— Почему?
— Почерк. Он перерезал своим жертвам горло. От уха до уха. И делал это в ванной. Но даже если бы я не знала, что Чернооков давно горит в аду, я бы все равно ни за что не поверила, что это он убил Лину.
— Но почему? Почему?
— Потому что Чернооков был ростом метр с кепкой.
— И что?
— Сейчас бы ему было шестьдесят пять лет.
— И что?
— И еще у него был горб. Похож он на кавалера?
Ирина больше не задавала вопросов.
Только сказала, когда Клавдия уже сняла пальто и поставила чайник:
— Слушайте, Клавдия Васильевна, что-то у нас одни сплошные несуразности. Куда ни сунемся — нестыковки, как верно заметил Игорь.
— Да, — вздохнула Клавдия. — Я вот еще порцию принесла. Свеженьких.
И она рассказала о своем походе в банк. Ирину тоже насторожило то, что банк выдал всю сумму сразу.
— Мой Васька долги из банков уже третий месяц вытряхивает.
— Впрочем, про Черноокова я проверю, — сказала Клавдия, чтобы хоть как-то успокоить Ирину, которая, получалось, проделала пустую работу.
Она снова позвонила в больницу и снова услышала тот же ответ: состояние тяжелое.
— И что дальше? — спросила Калашникова, когда время подошло к пяти.
— А дальше, — сказала Клавдия, — ты едешь домой, наряжаешься покрасивее, и мы с тобой идем искать кавалеров.
Конечно, это была безумная затея. Такая безумная, что Клавдия даже с Федором ею не поделилась.
— Ты куда? — спросил он.
— По делам, — ответила Клавдия, не жалея французских духов.
На что она надеялась? Что встретит кавалера, который представится ей Артуром, тут же скажет, что обожает острую кухню и начнет сорить долларами, на которых Клавдия узнает номера?
Была, конечно, и такая надежда — небольшая, совсем малюсенькая, почти микроскопическая, но Клавдия шла скорее за другим. Ей надо было понять сам механизм таких знакомств. Если раньше ей приходилось изучать профессии банкиров и водолазов, то теперь предстояло вникнуть в тонкости профессиональных свах.