— Мне больше всего хочется старомодный мясной рулет с густой подливкой.
— А потом лимонный крем с протертыми белка ми, — добавила Дина.
— И бисквиты, — сказал Арчи.
Мариан Карстерс со вздохом покачала головой:
— Ну что за дети! Я предлагаю им обед в лучшем ресторане и билеты на любой спектакль в этом городе, какой им только захочется. А они предпочитают сидеть дома и играть в лото. Я предлагаю им бифштекс, а эти глупыши хотят мясной рулет.
Дина рассмеялась, а Эйприл сказала:
— Это потому, что мы разбираемся в том, что на самом деле хорошо.
— И потому, что… — вырвалось у Арчи.
Эйприл тут же пнула его под столом, поэтому он не успел закончить: «…мы знаем вкус Билла Смита».
— Что ты хотел сказать, сынок? — спросила мать.
— Потому что мы тебя любим! — крикнул Арчи, победно глядя на сестер.
— Сегодня после обеда посуду вымою я, — заявила мать.
— О нет! Жалко маникюр, — решительно запротестовала Эйприл. — Мамочка, ты сядешь в гостиной на диван, как великосветская дама, и почитаешь о психологии ребенка.
— Ведь самое важное, чтобы ты умела хорошо нас воспитывать, — добавила Дина.
— Точно! — крикнул Арчи. — Знаете что? Мамочка, знаешь что?
Эйприл попыталась взглядом одернуть его, но Арчи не смотрел в ее сторону и к тому же отодвинулся далеко от стола, так что она не могла пнуть его Поэтому она встала и принялась быстро собирать со стола посуду.
— Знаешь, мамочка, что о тебе сказал Билл Смит?
Мать с живым интересом спросила:
— Не знаю. Что он сказал?
Однако Эйприл уже стояла за спиной Арчи. Она предупреждающе ткнула его пальцем под левую лопатку и, прежде чем он успел ответить, выручила его.
— Билл Смит сказал, что ты необыкновенная, очаровательная женщина. Мы и без него знали об этом. Арчи, собери тарелки!
— И не подумаю, — обиженно ответил Арчи и хотел исчезнуть.
Эйприл свободной рукой ухватила его за волосы. Арчи защекотал ей бока так, что она с грохотом выронила ножи, вилки и ложки. Дина обежала вокруг стола, чтобы развести соперников, но споткнулась о выставленную ногу брата и рухнула на пол, таща за собой остальных. Теперь вся троица возилась под столом.
— Это позор — бить самого маленького! — выл Арчи.
— Арчи, ты негодяй! — визжала Эйприл. — Моя прическа!
— Дети! — строгим голосом пыталась одернуть их мать.
Дина схватила Арчи за руки, одновременно мать, пытаясь дотянуться до Эйприл, поскользнулась на коврике и неожиданно села на пол. В этот момент раздался звонок у входной двери.
Воцарилась гробовая тишина. Все четверо растерянно смотрели друг на друга. Вечер был теплый, и на время обеда входную дверь оставили открытой. На пороге стоял Билл Смит, из-за его спины выглядывали двое мужчин.
— Надеюсь, мы не помешали? — спросил Билл Смит.
Первой пришла в себя Дина.
— Нисколько, — приветливо ответила она. Вскочила с пола, помогла встать матери и пригладила ей волосы.
— Обычно после обеда мы все вместе занимаемся гимнастикой, — спокойно заявила Эйприл. — Это очень хорошо для пищеварения.
— Пожалуйста, входите, выпейте кофе, — пригласила Дина. — Арчи, принеси поднос…
Она ущипнула брата, и он быстро убежал.
Один из спутников Билла Смита оказался тем самым молчаливым господином в сером, который беседовал с Эйприл накануне вечером. Другого никто не знал.
Хотя… В его лице было что-то странно знакомое.
— Я хотел сообщить вам, — сказал Билл Смит, — что ваша необыкновенно сообразительная дочь, мисс Дина, разоблачила шпиона.
Говоря это, Билл Смит улыбался, а двое мужчин вторили ему.
Мариан подавила восклицание и широко раскрыла изумленные глаза.
— Но ведь это никакой не шпион! Ведь это Пат Донован! Пат!
И вытянув вперед руки, она побежала к незнакомцу.
— Мариан! — с веселыми искорками в карих глазах сказал гость, беря ее за руки. — Ты стала такой ротозейкой на старости лет! Не узнавать меня столько недель!
Билл Смит прервал обмен приветствиями двух старых знакомых, представив хозяйке господина в сером, сотрудника ФБР. Мариан, казалось, была ошеломлена, она с удивлением переводила взгляд с одного своего гостя на другого.
— Мамочка, — серьезным тоном сказала Эйприл. — Это шпион. Дина разоблачила его.
— Чушь! — неуверенно возразила мать.
— А вот и правда! — заверила Дина. — Он мне сказал, что его в действительности зовут Питер Десмонд, и я вначале поверила ему. Но потом я поняла, что это невозможно, потому что в тот день было туманно и холодно, ведь именно благодаря этому мы услышали выстрелы.
— Он рисует воду! — пропищал Арчи, ставя на стол поднос с кофейным сервизом. — Он рисует воду масляными красками. Так говорила Эйприл.
— И если его зовут не Питер Десмонд, — возбужденно вмешалась Эйприл, — то как его зовут? Арманд фон Гене?
Мужчина в сером костюме смеясь сказал.
— То, что говорят эти дети, вовсе не так глупо, как могло бы показаться.
— Но зато я чувствую себя очень глупо, — вздохнула Мариан Карстерс, автоматически наливая кофе в чашечки. — Может, кто-нибудь потрудится объяснить мне, что все это значит? Просто не верится, что Пат Донован провел меня с помощью фальшивых усов.
— Вовсе не фальшивых! — обиженно возразил Пат Донован. — Я отрастил настоящие!
У Дины кружилась голова. Теперь она уже догадывалась, что ее обманули, и ее начала охватывать ярость. Она молчала, глядя на эту сцену и слушая этот разговор. С Диной нечасто случались приступы ярости, но зато они были страшными.
— Значит, вы знакомы с этим человеком? — спросил господин в сером.
— Конечно! Он работал в Чикаго в редакции одной газеты в то же время, что и я. Много лет назад. Он был шафером на моей свадьбе. Потом я встречала его в Париже, Мадриде, Берлине и Шанхае. Последние несколько лет мы не виделись, но я без колебаний узнала бы его всегда и везде…
— …Разве что он запустил бы усы, — добавил Пат Донован.
— Ты мог бы открыться мне, вместо того чтобы заставлять меня говорить по-французски и дискутировать об этой твоей ужасной мазне, — сказала Мариан.
— Не такой ужасной, как твой французский, — парировал Пат Донован.
Теперь наконец ярость в душе Дины созрела для взрыва. Дина вскочила с места и закричала.
— Моя мама очень хорошо говорит по-французски, а вы, мистер Донован, или Десмонд, или Дегранж, или фон Гене, или как вас там зовут, вы лгун!
— Дина! — крикнула Мариан.
— Ой, Дина, — вмешался Арчи. — Знаешь что? Знаешь что?
— Ну-ка тихо! — огрызнулась Дина. Устремив на Пата Донована испепеляющий взгляд, она продолжила. — Сначала вы обманули меня, а теперь вдобавок критикуете французский язык моей матери.
— Знаешь что? — пищал Арчи. — Дина, послушай, его не могли звать Питер Десмонд, потому что Питер Десмонд — это персонаж комиксов в моем журнале! Он разговаривает на сорока языках и все время переодевается в кого-то другого!
Дина внезапно вспомнила.
— Да, я ведь тоже читаю журнал, — ледяным тоном сказала она. Теперь она злилась и на самое себя — за то, что попалась в такую простую ловушку.
— Дина, — обратился к ней Пат Донован, — я все тебе объясню…
Ей вовремя пришел в голову ответ, вычитанный в какой-то из повестей матери. Она гордо выпрямилась и заявила.
— Меня не интересуют ваши объяснения, мистер Как-вас-там-зовут. У меня имеются дела поважнее!
И сделав поворот кругом, она вышла в столовую, где принялась убирать тарелки со стола.
— Ох, Дина! — крикнула Мариан и вскочила с места, намереваясь побежать за дочкой. Однако Эйприл усадила ее обратно на диван.
— Мама, не забывай о том, что написано в этой книге о психологии ребенка. Нужно подождать, пока у Дины пройдет приступ ярости, пока она остынет, и только потом приступить к уговорам. — Эйприл немного подумала и добавила: — С Арчи и со мной это всегда удавалось.
Мариан вздохнула, но послушалась. По опыту она знала, что Эйприл права.