– Может быть, убийца выбрался через окно?
– Эрик сказал, что они с садовником в это самое время стояли внизу.
– Что вы тогда думаете по этому поводу, мистер Невилл?
– Понятия не имею.
– Вечером вы с дядюшкой расстались после ссоры?
– Именно так.
– Утром дядюшку находят убитым, а вас видят – я не хочу сказать «застают» – в его комнате сразу вслед за тем?
Джон Невилл покраснел, но сдержался и только кивнул в ответ.
Оба продолжали свой путь в молчании. До огромного особняка Невиллов, который возвышался над окружавшими его деревьями озаренный лучами заходящего солнца, оставалось не более сотни шагов, когда детектив снова заговорил:
– Вынужден признать, мистер Невилл, что дела пока что складываются далеко не в вашу пользу. Я думаю, что констебль Уордл имел полное право вас арестовать.
– Еще не поздно, – отвечал Джон Невилл. – Вон он, на углу, я передам ему ваши слова.
Он уже собрался идти, когда Бек его окликнул:
– А ключ?
Джон Невилл молча протянул ему ключ. Детектив, также не говоря ни слова, взял его и, тихонько насвистывая, пошел к калитке, а потом поднялся по каменным ступеням. Эрик, предупрежденный кучером, встретил его в дверях.
– Вы обедали, мистер Бек? – учтиво осведомился он.
– Делу время, потехе час. Я перекусил в поезде. Могу я несколько минут наедине поговорить с лесничим Ленноксом?
Леннокс, долговязый, узкоплечий, немолодой, смущенно вошел в комнату, явно робея в присутствии лондонского детектива.
– Садитесь, Леннокс, садитесь, – добродушно сказал мистер Бек. Самый звук его голоса, дружелюбный и мягкий, успокоил Леннокса. – Ну, расскажите мне, почему сегодня вы так рано вернулись с охоты?
– Видите ли, сэр, дело было так. Два часа мы там пробыли, а потом сквайр мне и говорит: Леннокс, говорит, устал я от этой возни, пойду-ка домой.
– Что, не задалось?
– Да нет, сэр, куропатки были жирные, как поросята, и прямо сами в руки лезли.
– Плохому танцору, стало быть?..
– Это сквайр-то, сэр? – возопил Леннокс, мгновенно утратив всю свою робость, как только на сквайра пала тень подозрения. – Да в нашем графстве отродясь не бывало стрелка лучше, чем сквайр, – даже и рядом поставить некого. Настоящей старой закалки был человек. Когда его звали охотиться на ручных фазанов, он, бывало, говорил: «Это все равно что стрелять на птичьем дворе». А как его собаки птицу подымали! Пойти на охоту без хорошей собаки ему было все равно что без ружья. А ружье у него было старое – заряжалось с дула. Старое, мол, надежней и стреляет точнее. Да и вернее, чем все эти ваши новомодные штучки, и не надо чистить после каждого выстрела. Молодые ему говорили, что с этими-то, которые без бойка и заряжаются с казенки, вроде бы обходиться проще, а он им отвечал: «Тогда и собаку учить ни к чему. Что толку ее натаскивать, ежели тебе перезарядить как раз плюнуть?» Промаха он не давал, сквайр-то, ну разве что когда погорячится. Я сам сто раз видел, как со своим старым ружьем он затыкал за пояс всех этих юнцов, которые воображают, будто им равных нет, – с тем самым ружьем, из которого его самого теперь… Сто раз я видел…
– Почему же вчера он ушел, если охота удалась? – прервал мистер Бек поток воспоминаний.
– Да сами знаете, и жарко было чертовски, хоть, честно говоря, не в том дело. Сквайра на охоте и адский огонь бы не остановил. Утром он был здорово не в духе, а настроение – оно знаете как мешает? Флора спугнула целую стаю – собака молодая, и не ее была вина, что она зашла с подветренной стороны, – только сквайр ее чуть не пристрелил. Через пять минут поднимает она другую стаю и делает стойку, все как положено. Птицы прямо на него летят, каждая с копенку, ленивые, как вороны, а он мажет из обоих стволов – и перышка не задел, – я такого не видывал с тех пор, как мальчишкой был. «Меня бы пристрелить, а не собаку», – говорит и бросает мне ружье перезарядить. И только я пороху насыпал, как он начал клясться, что больше ружья и в руки не возьмет. И пошел себе через поле, к лошадям. Куропатки у него прямо из-под ног взлетают, а он ну хоть бы что – так и уехали с ним домой. Как добрались, я хотел взять ружье и разрядить или хотя бы патроны вынуть, а он послал меня ко всем чертям и унес его как есть заряженное в кабинет, куда просто так никто не заходит, разве что позовут. А через час вдруг слышу выстрел. Да я хозяйское ружье из тысячи узнаю! Бегу со всех ног…
В кабинет влетел Эрик Невилл, раскрасневшийся и взволнованный.
– Мистер Бек! – крикнул он. – Это ужасно! Констебль Уордл, вы его знаете, арестовал моего кузена по подозрению в умышленном убийстве дяди!