– И контузии, – закончила за него мисс Гиллард.
Мел подавился. Алиса ещё крепче вцепилась в руку Нэйтана, а Эбби с любопытством уставилась на него.
Грейс Хантер возникла на пороге весомым доводом и загородила собой проход. Нэйтан посмотрел на неё, а потом на всех остальных, переводя взгляд с одного на другого. И придвинулся обратно к столу.
– Продолжим нашу трапезу?
Алиса облегчённо вздохнула. Грейс убедилась, что никто никуда бежать не собирается, и плотно закрыла за собой дверь.
Вся эта сцена немало развеселила Аду Гиллард – улыбка не покидала её лица, а взгляд карих глаз не отрывался от Нэйтана. Алиса воспрянула духом. Неужели выходка Нэта не отбила у неё охоту его лечить? Может, ещё не всё потеряно? Хоть бы она согласилась! Правда, затем придётся уламывать его. Как же всё сложно!
Мисс Гиллард обратилась к нему:
– Вы любите театр?
Он промолчал.
– Нет? – усмехнулась она. – А как насчёт моды?.. Тоже – нет. Может, поговорим о контузиях?
Нэйтан ещё больше нахмурился и помотал головой.
– Опять не хотите? Что же вам предложить?
– У вас быстро закончились темы, – ухмыльнулся он.
– Ну почему же. Одна осталась. Обсудим ампутации?
– Моя голова ещё на месте.
– Это поправимо. – Мисс Гиллард улыбнулась ещё шире.
– И как же вы будете меня лечить?
– Хм… Дайте подумать… Например, как лечили мигрень римского императора Коммода. По методу Скрибония Ларга.
– Это как же?
– Положим вам на голову электрического ската и станем ждать, пока боль пройдёт.
– И что будет со скатом?
– Кем-то из вас придётся пожертвовать.
Обстановка за столом разрядилась. Алиса не могла поверить своей удаче – Ада Гиллард захватила всё внимание Нэйтана. И не только его: Мел с восхищением пялился на неё. И даже егоза Эбби, наконец, вела себя почти прилично – всего-то пару раз встряла в разговор взрослых.
Оставив их, Алиса выскользнула за дверь, чтобы найти Грейс на кухне.
– Как там дела, моя девочка? – спросила та.
Алиса обняла её и чмокнула в щёку.
– Думаю, у нас всё получилось. Теперь посмотрим, что скажет мисс Гиллард.
Обед подошёл к концу. Вылетев из-за стола, Эбби потащила Нэйтана за собой.
– Пойдём! Я покажу тебе новые книжки.
Проводив их взглядом, Ада Гиллард заметила:
– Они отлично ладят.
– Эбби очень любит его… Мисс Гиллард, как вы думаете, есть ли у нас шанс?
– Я могу называть тебя Алисой? Зови меня Адой.
– Хорошо. – Алиса смутилась, но продолжила задавать вопросы: – Вы сможете нам помочь? Возьмётесь его лечить?
– Возьмусь. Но многое будет зависеть от него.
– Боюсь, что с ним будет сложно. Вы же видели, какой он.
– Твой брат – умный и сильный человек.
– От этого ещё сложнее.
Ада широко улыбнулась:
– И весьма привлекательный мужчина.
– Для него это скорей проблема.
– Почему?
– Не могу о таком говорить, пусть он сам тебе расскажет. Что будем делать дальше?
– Сначала дождёмся его решения.
На следующий день с утра, когда все ещё спали, Алиса проскользнула в кабинет Нэйтана. Положила на середину его стола газету с объявлением Ады Гиллард и придавила его пресс-папье.
Зайдя в кабинет, Кроу посмотрел на Мела. Тот зарылся носом в свои записи – изучал их, словно манускрипт, хранящий множество тайн.
Мальчишка никогда не расставался с блокнотом, Кроу давно хотелось заглянуть в него. Во время совместных расследований, он не раз замечал: Мел не только записывает показания, но и что-то рисует.
Кроу прошёл мимо него, сел за стол и уткнулся взглядом в газету, лежавшую под пресс-папье.
Мел поднял голову.
– Это не я. Когда я пришёл, она уже была там. Что будем делать с Максвеллами?
Он распахнул папку: в ней лежали всего два листка. Один – с неровными строчками, написанными рукой Дороти, второй – с адресом сестры старика в Аделаиде.
– Что ты увидел в их доме? – спросил Кроу.
– Бренда Максвелл – жуткая грымза! – вынес безжалостный вердикт Мел. – Она пялилась на нас, будто хотела сожрать заживо. Была бы у меня такая мать, я бы, наверное, умер младенцем. От одной её улыбки. Если она, конечно, умеет улыбаться.
– А что насчёт остальных? – Кроу внутренне согласился с метким эпитетом, которым Мел наградил Бренду Максвелл, и ждал продолжения. Давно заметил: сравнения мальчишки нередко попадают в точку. Хотя он едва ли это осознаёт.
– Сэм – жалкий тип, – презрительно скривился Мел. – Он под каблуком у матери. Думаю, и невеста крутит им, как ей вздумается. Но он – единственный из них, кто по-настоящему расстроен смертью Дороти. Так ведь?