Вместо этого он должен искать туристическое бюро или на улице, или в исключительно помпезном отеле, в котором его поместило лондонское управление. Он шел к нему по Виа Кондотти и вскоре увидел витрину, полную увеличенных фотоснимков Рима. Агентство было именитое, и он хорошо знал его лондонское отделение. Он вошел во внушительное помещение, отметил, что его декор не оскверняют стопки брошюр, и приблизился к изысканно одетому, но весьма деловитому молодому человеку, который, по-видимому, был администратором.
— Доброе утро, сэр, — сказал молодой человек на великолепном английском. — Могу ли я быть вам полезным?
— Надеюсь, что да, — с готовностью ответил он. — Я в Риме несколько дней. Я не хочу тратить их на обзорные экскурсии, мне не нужен максимум зрелищ в минимум времени. Я досыта насмотрелся на самые прославленные памятники. Чего мне хотелось бы теперь — это не спеша, цивилизованно прогуляться малость поодаль от торных туристских троп, и все же по историческому Риму, а не вокруг да около. Боюсь, что я говорю не слишком понятно.
— О, нисколько, — сказал молодой человек, вглядываясь в него. — Я прекрасно понимаю. Личный гид был бы лучшим решением, но это туристский сезон, сэр, и я опасаюсь, что у нас, по крайней мере, на две недели нет никого свободного, кого я мог бы рекомендовать со спокойной совестью.
— Кто-то говорил мне о чем-то под названием «Чичероне». Небольшие группы под руководством… Я не уверен, что правильно помню его фамилию… Какой-то Себастиан… Вы не знаете?
Молодой человек еще напряженнее всмотрелся в него и сказал:
— Странно… действительно, это какое-то совпадение, сэр, что вы вдруг называете «Чичероне». Неделю назад я бы вам мало что мог сообщить о нем. Пожалуй, кроме того, что это вряд ли респектабельная фирма. Действительно… — Он поколебался и затем сказал напрямик: — Простите меня, пожалуйста, сэр. Прошлые три года я проработал в нашем лондонском отделении, и мне все время кажется, что я имел удовольствие оказывать вам услуги и прежде. Или, по крайней мере, встречал вас. Надеюсь, я вас не обидел, — поспешно прибавил он. — Молю Бога, чтобы вы не сочли это за дерзость с моей стороны: я не слишком хорошо усвоил англосаксонские правила поведения, к сожалению.
— По крайней мере, вы прекрасно усвоили язык.
— О, еще бы! После английского университета и так далее — надеюсь, что да.
— И у вас отличная память.
— Видите ли, сэр, вы не из тех, кого так просто забывают. Так, может быть, я не ошибаюсь, полагая?..
— Вы вошли в кабинет главного управляющего на Джермин-стрит, когда я был там. Года два назад. Вы находились в комнате около трех минут, за которые вы дали мне весьма ценную информацию.
Молодой человек широко, очень по-итальянски взмахнул рукой и шутливо хлопнул себя по лбу.
— Ба-ба-ба! Мамма миа! Какой же я осел! — воскликнул он.
— Вы все вспомнили? — сухо заметил высокий человек.
— О, до мельчайшей детали. Все! — он отступил на шаг и посмотрел на посетителя с видом величайшего почтения.
— Ладно, — сказал посетитель, которого нимало не смутило узнавание. — Поговорим об этом «Чичероне».
— Вы спрашиваете об этом, сэр, только ради отдыха?
— Почему бы и нет?
— Разумеется! Конечно! Я только удивляюсь…
— Продолжайте. Чему вы удивляетесь?
— Может быть, здесь есть и профессиональный интерес?
— А почему это вас удивляет? Послушайте, синьор Паче — ведь вас зовут синьор Паче?
— Сэр, ваша память великолепна.
— Синьор Паче. Есть ли в самом предприятии или в человеке, который стоит во главе его, нечто такое, что заставляет вас думать, что я мог бы заинтересоваться предприятием или человеком отнюдь не в туристских целях?
Молодой человек побагровел, посмотрел на свои стиснутые руки, оглянулся, хотя в бюро никого не было, и наконец сказал:
— Чичероне, о котором идет речь, синьор… мистер Себастиан Мейлер — человек с определенной или, лучше сказать, неопределенной репутацией. Ничего особенного, как вы понимаете, но все же есть, — он поиграл пальцами, — предположения. В Риме всегда полно предположений.
— Да?
— Я уже сказал, что это некое совпадение, что вы поинтересовались им. Потому что он заходил сюда как раз сегодня. Не в первый раз. Несколько недель назад он просил, чтобы мы взяли его на учет, но его репутация, его внешность — все — помешали нам иметь какие-либо дела с его предприятием. Затем сегодня утром он приносит, как новую приманку, список своих клиентов. Это ошеломляющий список, синьор.