В доме все собрались в большой комнате, Катька как раз заканчивала накрывать на стол. Как она снова умудрилась наготовить кучу всего? Блинчики, бутерброды, варенье, печенье, булочки – всего было в изобилии, и я тут же почувствовала зверский аппетит, припомнив, что мы так толком и не успели поесть, перебиваясь какими-то перекусами.
– Ну, всем привет! – жизнерадостно улыбнулась я, присаживаясь на стул. – Что у нас сегодня отравлено?
Лешка нервно хихикнул, а Томка зло на меня зашипела.
– Яна, пожалуйста, ты можешь больше не шутить так? Нашла время в остроумии упражняться.
– Хорошо, не буду, – покладисто согласилась я, запихивая в рот ароматный теплый блинчик. – А вы чего все такие тухлые?
– А чему радоваться? – спросил Лешка.
– Ну, не знаю. Новый год наступил. Опять же, все выжили, слава богу… Все, Том, молчу, молчу.
Я поймала осуждающий Томкин взгляд и заткнулась. Мое хорошее настроение, похоже, никто не готов был разделить.
Павел сосредоточенно ел, поглядывая на телевизор, переключенный на канал с бизнес-новостями, Маринка ковырялась в своем телефоне, Катька носилась из кухни в комнату, подтаскивая нам все новую еду.
– Кать, сядь уже. Тут полно еды, – попыталась я ее остановить, но она грустно на меня посмотрела и снова умчалась за очередными тарелками.
– Не трогай ее. Она так со стрессом справляется, – сказала мне Томка, тоже накладывая себе блинов.
– Все еще из-за Андрея переживает?
– Она только что с тетей Таней говорила по телефону, с его матерью. Сама понимаешь…
– Ну да, понимаю, – настроение стало падать.
– Она вообще, как проснулась, так стала с родственниками своими общаться. Надо же было всем сообщить, похороны организовать, наверное, – продолжала Томка. – Даже следователю звонила, узнать, когда мы сможем Андрея забрать.
– И когда? Что там у них нового? Вышли на след преступника? – живо заинтересовалась я.
– Да ни хрена они не вышли. И вообще, она, кажется, его разбудила, он с ней невежлив был даже. Сказал, что труп… то есть, Андрея выдадут неизвестно когда, надо вскрытие, а там очередь и вообще, праздники. Так что ничего еще не ясно.
– Родственники все на ушах стоят, – вклинился в наш разговор Лешка. – А мы тут заперты…
– Наши на тусовку собрались, – проворчала Маринка. – А я тут зависла непонятно на сколько. Черт меня дернул приехать сюда!
Она в сердцах отбросила в сторону свой смартфон, и задумчиво посмотрела на Павла.
В дверях снова показалась Катька.
– Ян, может, тебе еще сметаны дать? Я же помню, ты блины со сметаной любишь!
– С вареньем тоже вкусно! Кать, не суетись. Сядь сама, поешь. А то наготовила тут на полк.
– Я хочу тесто поставить для кулебяки. И шашлыки надо замариновать. Мы же шашлык собирались делать? Или уже не будем?
– Не вижу ни одной причины, почему бы не сделать шашлыки. Правда, Леш? – я решила, что Катьку надо отвлечь, и нет ничего лучше, чем занять ее какими-нибудь хозяйственными делами.
– Да, можно. Кать, ты скажи, когда надо будет мангал разжигать. Мы с Пашей сделаем.
– Всем доброе утро! С новым годом! – внезапно донеслось из прихожей. – Ау, соседи! Вы живы?
– Угу, нам повезло, выжили почти полным составом, Вобла не в счет, – пробормотала я тихо, чтобы не услышала Томка, а Катька, всплеснув руками, побежала встречать Никиту.
– Ну, как вы тут? Завтракаете? Только встали? – спросил он, когда Катька усадила его за стол и побежала варить ему кофе.
– А ты как спал? Хорошо? Ничего ночью тебя не тревожило? – поинтересовалась я.
– Да нет, все вроде тихо было. А что, я что-то пропустил?
– Угу. Целое покушение. Тут и скорая была и полиция. До утра развлекались. Даже странно, что ты, Никит, ничего не заметил.
– Да? А что случилось? Вроде бы все на месте… – растерялся Никита.
– Воблу чуть не пристукнули, – пояснил Лешка. – Долбанули обухом топора по голове. Но не сильно. Кстати, Никит, дашь мне топор, а то мой забрали на экспертизу, он теперь, вроде как, орудие преступления. А мы тут шашлыки собрались делать, дрова нужны.
– Ну вы даете! – Никита выглядел ошарашенным. – И кто это сделал?
– Не знаем. Может, ты? – я подозрительно изучала Никиту. Если это он ночью бегал по нашему участку с топором, то надо признать, актером он был гениальным. Ничего подозрительного в его реакции я не увидела.
– Я? – удивился он. – Нет, я не бил никого топором. Я дома был. Спал без задних ног.
– И ничего не слышал? Тут целая толпа бегала всю ночь – полицейские, врачи. А ты ничего не слышал. Очень подозрительно, – не унималась я.
– У меня окно комнаты на другую сторону выходит. Всю ночь петарды взрывали, вон какие-то маньяки до сих пор никак не успокоятся.