— Ах ты, несчастный ублюдок! — воскликнул он. — Президент Соединенных Штатов, избранный народом, лежит в гробу, а ты еще болтаешь о том, что я хватил через край! Да, вся история состоит из одних невероятных событий. В свое время тот, кто говорил, что Цезаря убьют кинжалом на Форуме, тоже, по-твоему, хватил через край?
И в Эндрюсе и на обратном пути в столицу Мойнихэн продолжал безуспешно досаждать всем окружающим. Лишь очень немногие, в том числе, б Болл и Виртц, согласились, что следует что-то предпринять. Однако ничего не предпринималось, и по их уклончивым ответам и туманным заверениям Мойнихэн догадывался, что ничего так и не будет сделано. «Вот она, ахиллесова пята воинства Кеннеди», — думал он. Они во всем превосходно разбирались. От них ускользало лишь одно, какое важное место в жизни Америки занимает грубая, неприкрытая сила. Изысканность образа жизни и бонвиванство оторвали их от мира Полицейских участков и насилия и закрыли им глаза на то, какими бесчеловечными могут быть американцы по отношению друг к другу. Они были далеки от этого, и отсюда происходило их неверие. Он, Мойнихэн, отличался от них. Он знал жизнь и допускал возможность насилия. Поскольку он открыто высказывал свое мнение всякому, кто только соглашался выслушать его. Нет сомнения в том, что у него, как ранее у Байрона Скелтона, вполне определенно было мрачное предчувствие. Он был убежден, что если только правительство США немедленно и самым энергичным образом не вмешается, то страна станет свидетелем катастрофы в Далласе.
В 19.10 по далласскому времени Ли Освальду в кабинете капитана полиции Уилла Фритца было официально предъявлено обвинение в убийстве полицейского Дж. Д. Типпита. Председательствовал мировой судья Дэвид Л. Джонсон. В половине второго ночи (2.30 в Вашингтоне) после повторных парадных представлений перед прессой, включая сюда пресс-конференцию в подвальном этаже, Освальда привели на четвертый этаж в следственную часть, где ему предъявили обвинение в убийстве Джона Кеннеди. Дэвид Джонсон снова представлял судебные власти; в обоих случаях он приходил в полицейский участок для того, чтобы принять участие в закрытом заседании. В этой связи уместно напомнить, что все сомнительные судебные разбирательства, как правило, проходят при закрытых дверях.
После предъявления первого обвинения Освальд сообщил корреспондентам, что он заявил протест мировому судье, его имя он так и не разобрал.
— Мне, — заявил он, — не разрешили воспользоваться услугами адвоката во время этого весьма поспешного и приглаженного слушания дела, поэтому я и понятия не имею, в чем собственно дело.
Освальд говорил заведомую ложь. Он, конечно, знал, в чем дело. Косвенные улики самого убедительного свойства в десятикратной мере доказывают его виновность. Он просто изворачивался как только мог. Благодаря некомпетентности местных властей возможностей у него для этого было более чем достаточно. В действительности же он, вероятно, просто хотел таким образом выразить свое удивление До поводу того, что судебные и полицейские чиновники могут быть столь невежественными.
Пэт Мойнихэн просто ужаснулся, узнав, как все это происходило. Он понял, что страшно ошибался, строя свои умозаключения по известным ему нравам в Нью-Йорке и Бостоне. Даллас, несомненно, находился далеко внизу на одной из самых низших ступеней развития. Совершено величайшее в истории города преступление, а расследование полностью захватили в свои лапы мелкие блюстители закона. Окружной прокурор Генри Уэйд появлялся лишь на экране телевидения, в остальном же он был неуловим. Он был недоступен даже для министра юстиции США. Поздно вечером в пятницу л полицейское управление Далласа явилась делегация юристов Американского союза борьбы за гражданские свободы. Они хотели удостовериться, что Освальду действительно отказано в защитнике. Полицейские чиновники и мировой судья заверили делегацию, что все утрясется и беспокоиться не о чем. Однако им не разрешили повидаться с Освальдом. Несмотря на непрекращающийся нажим из Вашингтона со стороны заместителя министра юстиции Катценбаха и нескольких привлеченных им для этой цели помощников Джонсона, коллегия адвокатов города Далласа бездействовала в тот вечер. Меж тем сумбурные допросы Освальда продолжались. Их беспорядочность превзошла даже неряшливость и беззаботность, обычные в юго-западных штатах при разборе мелких уголовных дел. Освальда одновременно допрашивали следователи уголовного отделения городской полиции Далласа, шерифы, техасская окружная полиция, агенты ФБР и секретной службы.