— Меня называли и похуже, — позволил он себе. — Ты уступаешь?
Наступила томительная пауза, и он крепче сжал руку.
— Я знаю, кто ты, теневой рейф. Я вырежу твое сердце окончательно.
Талемир мрачно усмехнулся.
— Хотел бы я посмотреть, как ты попытаешься, Дикий Огонь. Ты согласна? — снова спросил он.
Он чувствовал, как она прижимается к нему всеми частями тела, возбуждая что-то внутри, и понял, что она пахнет сиренью и вереском4, давно забытым домом.
— Пока, — сказала она наконец.
— Хорошо. — Он отпустил ее. — Тогда ты можешь отвести нас в кузницу.
Женщина напряглась.
— Что тебе нужно от кузницы?
— Дело о Боевых Мечах. Лучше тебе не вмешиваться.
Он практически слышал, как она скрежещет зубами, но женщина, похоже, поняла, что он ее опередил, и медленно, ее голубой взгляд все еще пылал гневом, она убрала оружие. Молча кипя, она повела их обратно по гребню к тому месту, где Уайлдер ждал с лошадьми, а второй мужчина неловко стоял, его цвет лица был пепельным от столкновения с рейфами и Боевыми Мечами. Огромный ястреб наблюдал за происходящим с соседней скалы, и его желтые глаза были совершенно нервными. Талемир уставился на него, и царапины на его лице уже чесались от засохшей крови.
Уайлдер протянул ему поводья.
— Что это было? — спросил он, задыхаясь.
— О, ты уже знаешь, что у меня есть склонность вызывать неожиданные реакции у женщин... — Талемир усмехнулся.
— Обычно это происходит после того, как ты укладываешь их в постель.
— Что я могу сказать? Возможно, в Наарве мои способности к соблазнению сильнее.
Уайлдер фыркнул.
— Она пыталась тебя убить.
— Лучший секс начинается именно так, мой юный ученик.
Младший воин страдальчески закатил глаза.
— Я уже давно не твой ученик. Теперь я Боевой Меч.
Талемир ухмыльнулся. Ему нравилось подтрунивать над юношей. И сейчас, после падения Наарвы, после гибели брата Уайлдера, ему было как никогда приятно видеть, как он хоть на мгновение сбросил с себя скорбь.
— Ты всегда будешь моим учеником, — сказал он, легонько подтолкнув своего товарища по Боевому Мечу.
Уайлдер покачал головой и сел на коня.
— С каждым днем ты становишься все более невыносимым.
— Ты меня ранишь, — проворчал Талемир. — Ты ничего не забыл?
— Что?
— Если мы хотим добраться до кузницы в следующем столетии, тебе придется освободить место в седле еще для одного... — Талемир кивнул в сторону хмурого наарвийского рейнджера.
— Ты не можешь говорить серьезно, — сказал Уайлдер, не скрывая отвращения в голосе.
— Очень серьезно, ученик. Мы оба знаем, что леди хочет быть поближе ко мне.
— Надеюсь, она воткнет тебе клинок в спину.
— С таким лицом я, пожалуй, позволю ей это сделать.
— Непостижимо, — пробормотал Уайлдер, жестом приглашая мужчину-рейнджера подойти.
Талемир повернулся и увидел женщину ближе, чем предполагал. Она спокойно стояла на ногах. Он отдал ей должное.
— Ты уже закончил размахивать своим членом? — потребовала она, сложив руки на груди.
Он отступил назад, протягивая ей стремя.
— Непременно, забирайся.
— Ты думаешь, я буду сидеть с тобой в одном седле? С гребаным теневым рейфом?
Талемир бросил взгляд на Уайлдера, проверяя, не ослышался ли он.
— Не знаю, откуда у тебя такая мысль, но уверяю тебя...
Женщина сократила расстояние между ними, костяшки ее пальцев побледнели, когда она сжала кулаки вокруг своего оружия.
— Может, ты и выглядишь как мужчина, но я знаю лучше. Не оскорбляй меня, утверждая обратное.
— Что бы ты ни думала, я не держу на тебя зла. Мое дело — к кузнечному мастеру. Как только оно будет улажено, вам больше не придется меня видеть. Но сначала нам нужно туда добраться.
— Я могу дойти пешком.
— Это займет всю ночь.
— Пусть будет так, — сказала она, вызывающе подняв подбородок.
Но нет, все было не так. Одним легким движением Талемир обхватил ее за талию, тепло ее кожи просочилось сквозь одежду в его ладони, и он поднял ее в седло.
Очевидно, только шок помешал ей ударить его по лицу, и, прежде чем она успела подумать об этом, он взмахнул рукой, усаживая ее между своих ног. Он чувствовал, как ярость накатывает на нее волнами, но это не мешало ему наслаждаться ее мягкими волосами и пьянящим ароматом сирени и вереска.
Когда он подгонял своего жеребца, слева от них мелькнуло какое-то движение. Этот проклятый ястреб вернулся и пролетел так близко от них, что это было похоже на предупреждение. Но он был Боевым Мечом Тезмарра. Потребуется нечто большее, чем какая-то птица, чтобы расстроить его.
— Как, ты говоришь, его зовут? — спросил он женщину, схватившись за поводья.
— Терренс, — ответила она.
— Терренс? — Он вздрогнул. — Что это за имя для хищной птицы?
— Вполне подходящее, — холодно возразила она.
— Верно... — Он смотрел, как ястреб летит вперед, то появляясь, то исчезая из виду. — Чем он питается?
— Старлингами, — бесстрастно ответила она.
Он фыркнул. За одну только эту фразу при других обстоятельствах он бы за ней ухаживал. Но, несмотря на шутку с Уайлдером, он не питал иллюзий относительно того, что найдет здесь страсть. Она не предлагала ничего подобного, а возможно, и совсем другой формы — когда острие ее клинка целовало нежную кожу его горла.
Когда они ехали на юг, а Уайлдер и другой рейнджер, сидевший в седле справа от них, чувствовали себя одинаково неуютно, женщина снова заговорила.
— Что Боевые Мечи делают в Наарве? — В ее вопросе чувствовалась ненависть.
— Мы здесь по приказу Тезмарра, — ответил он ей.
— Вы опоздали более чем на год.
Он скорее почувствовал, чем увидел, как внимание Уайлдера переключилось на нее, и его ярость стала ощутимой.