Они пометили друг друга зубами, ногтями, а в его случае — когтями. Но истинные метки были гораздо глубже. Дрю пометила саму его душу.
Прижимая ее к груди и обхватив крыльями, он не хотел двигаться, не хотел замечать окружающий мир. Но вдалеке слышался шум оживающего после празднеств лагеря, и он знал, что пройдет совсем немного времени, прежде чем кто-нибудь придет их искать.
Талемир поцеловал макушку Дрю, вдыхая ее сиренево-огненный аромат. И тут он понял, что она пахнет полями Делмира, домом. Она придвинулась ближе, ее рука уже уплывала на юг.
Он осторожно поймал ее за запястье.
— Как бы я ни хотел снова трахнуть тебя, Дикий Огонь, боюсь, время уже не на нашей стороне.
— Мы можем поторопиться, — прошептала она, прижимаясь к его горячей коже, и эти слова возбудили его член.
— Я оскорблен тем, что ты так думаешь, — проворчал Талемир, беря ее за подбородок и поднимая ее лицо к своему.
Дрю рассмеялась и поцеловала его, а ее рука вырвалась из его хватки и обвилась вокруг его эрекции.
Не зная, что сможет ей отказать, Талемир с радостью согласился, закинул руку за голову и лениво улыбнулся.
— Тогда делай все, что в твоих силах.
Дрю покорно согласилась, накрыв его ладонь своей и вызвав у него стон.
Как могло случиться, что она так сильно контролировала его? Как он мог так скоро снова захотеть ее?
Но обнаженная лисица лишь улыбнулась и переместила свой вес так, чтобы оказаться на нем. Она опустилась на него одним мучительно медленным движением.
— Черт, — простонал он. Ее скользкое тепло опьяняло.
Она приподнялась, нависая над головкой его члена так, что он едва не выскользнул из нее целиком, и снова опустилась на него, насаживаясь на него жестко и быстро.
Удовольствие пронеслось по всему телу, поднимаясь от яиц и перекатываясь по стволу.
— Фурии, спасите меня, — пробормотал он, наблюдая за ее движениями и подпрыгивающими грудями. Каждое движение посылало пьянящий импульс желания по его члену, каждое движение омрачало все его тело вожделением к ней.
Дрю выглядела злобно самодовольной, когда он пытался войти в нее, а она прижимала его к себе, медленно насаживаясь на него.
В эту игру могут играть двое. Талемир легко вывернулся из ее хватки и прижал большой палец к чувствительному месту, обводя ее клитор с таким давлением, которое, как он знал, ей нравилось, вызывая стон из глубины ее души.
Она выгнулась навстречу ему, ее внутренние стенки сжались вокруг него в ответ, и он поклялся, смутно задаваясь вопросом, кто из них первым сдастся.
Она. Это должна быть она.
Одним быстрым, сильным движением он перевернул их так, что оказался сверху, а затем перекатил ее на живот, целуя вдоль позвоночника и обводя кончиками пальцев контур ее спины.
— На четвереньки, — приказал он ей.
Задыхаясь, Дрю выполнила его просьбу. Встав перед ним на четвереньки, она предстала перед ним раскрасневшаяся, влажная и великолепная. Он никогда не видел более прекрасного зрелища.
А когда он вошел в нее, то увидел звезды.
Он, как развязанный мужчина, ворвался в нее и потянулся, чтобы ущипнуть ее затвердевшие соски, все еще чувствительные после прошедшей ночи. Дрю оттолкнулась от него, выгнув спину, позволяя ему проникнуть глубже.
Талемир едва не кончил.
Но он отпрянул от края пропасти. Он еще не закончил с ней. Он притянул ее к себе так, что ее позвоночник оказался вровень с его грудью, и его пальцы снова нашли ее клитор, кружась вокруг него, пока ее дыхание не стало прерывистым, и она вырвала руку, обхватив его за шею, требуя большего.
— Тал, — вскрикнула она.
Все ее тело задрожало в его руках, и она снова застонала, на этот раз отпустив весь контроль, встречая каждый его толчок обратным толчком.
И только когда он выжал из нее последнюю каплю желания, только когда она полувсхлипывала от удовольствия в его объятиях, он позволил своей собственной кульминации прорваться через него.
Он кончил с прерывистым криком, крепко прижимая к себе Дрю и кончая в нее с рваным вздохом.
— Черт, — пробормотал он, прижимаясь к ее покрытой потом спине, и в глазах у него поплыли пятна.
Они рухнули на кровать, спутав конечности.
— Ты что-то говорил о том, что у нас недостаточно времени? — пробормотала Дрю.
— Я рад, что ты доказала, что я ошибался, — пропыхтел Талемир.
Некоторое время они лежали, переводя дыхание, и Дрю нежно поглаживала внешнюю сторону одного из его крыльев. В конце концов, когда пульс стал относительно ровным, Талемир приподнялся на локте и посмотрел на нее.
Ее кожа все еще была раскрасневшейся, пики грудей вздымались и опускались, а взгляд был прикрыт от удовольствия.
— Да, Боевой Меч?
Талемир улыбнулся.
— Прежде чем ты набросилась на меня, я хотел спросить, какие у нас теперь планы. Остальные уже собирают вещи... Что ты собираешься делать?
На лице Дрю появилось серьезное выражение, и она со стоном поднялась с кровати, обшаривая коттедж в поисках своей испорченной одежды.
— Я принес твою сумку. — Талемир указал на угол комнаты. — Я убедился, что у тебя там есть запасная одежда.
Дрю взяла сумку и порылась в ней.
— Спасибо. — Найдя рубашку, она стянула ее через голову, хотя та ничуть не скрывала ни сосков, ни прекрасных голых ног.
— Вчера поле было полностью уничтожено... — медленно произнесла она, проведя рукой по волосам. — Единственное наше оружие против рейфов...
Талемир кивнул.
— Я знаю.
— Значит, нам нужно пересадить. Собери все остатки корней и семян с места происшествия, а также орхидеи, которые ты нам привез, и пересади их в разных местах Наарвы, отправь их в надежные места по всем королевствам. Пусть пока что рейфы ушли, но они вернутся. И когда они вернутся, нам и всему остальному среднеземью нужно быть готовыми.