И она выглядела как Королева Ночи.
Платье было сшито из темного кружева и переливающейся ткани, покрывавшей ключицы и облегавшей руки в изящных рукавах. Откровенный вырез подчеркивал грудь, материал затягивался на талии, а затем свободно струился по бедрам и элегантно драпировался вокруг ног, смело разрезая одно бедро, а шлейф тянулся за ней.
Голубые глаза Дрю, как обычно, были подведены углем, но губы она накрасила темно-красным цветом в тон платью, а волосы были заплетены в косу и собраны в царственный пучок на затылке, украшенный цветами.
Только когда она подошла к нему на подиум, Талемир вздохнул.
Дрю улыбнулась.
— Здравствуй, Боевой Меч.
— Здравствуй, Дикий Огонь, — пробормотал он, сжимая ее руки в своих.
На глазах у друзей и родных, среди цветов и нежных теней, Талемир Старлинг и Дрю Эммерсон обменялись клятвами.
Любовь была языком немногословным, более древним, чем человечество, более древним, чем древняя сила, пульсирующая в венах Талемира, но он понимал этот язык досконально благодаря женщине, стоящей перед ним, — его жене.
По щеке Талемира скатилась одна слезинка, и Дрю смахнула ее поцелуем, в ее глазах тоже блестели слезы.
Церемония была короткой и простой, обещания между ними выразились в серебряных кольцах, которыми они обменялись, и в первом поцелуе, который они разделили как муж и жена.
Жена... Это слово прозвучало в Талемире как колокол, когда небольшая толпа собралась вокруг них, обнимая их, целуя их залитые слезами щеки и пожимая им руки.
Дрю Эммерсон была его женой...
Празднование продолжалось до глубокой ночи. Они танцевали, пили и смеялись вместе со своим народом, со своей семьей. Когда Талемир обнял Малика и попытался представить Дрю своему старшему другу, слова не шли у него с языка, а по лицу текли слезы. Гигант, бывший Боевой Меч, просто улыбнулся Дрю и заключил ее в медвежьи объятия. Если бы только Уайлдер был там, чтобы увидеть это.
Талемиру показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он смог отвести Дрю в сторону. Ее лицо раскраснелось, а глаза светились радостью.
— Вот ты где, муж, — сказала она, прижимаясь поцелуем к его губам.
— А вот и ты, жена, — улыбнулся он в ответ на пышный изгиб ее губ. — Могу я увезти тебя куда-нибудь?
— Пожалуйста, — прошептала она.
Талемир подхватил ее на руки, и ткань ее платья взметнулась, когда он освободил свои крылья и запустил их в ночное небо, где вокруг них перемигивались звезды.
Он отнес ее в уединенное место в горах, которое готовил несколько часов до этого дня. Он рассыпал лепестки полуночных роз, расставил десятки свечей и приготовил корзину с вином и едой. Он также приготовил импровизированную кровать из одеял и подушек, зная, что после всех празднеств они захотят побыть наедине вдвоем.
— Это прекрасно, Тал, — прошептала Дрю, когда он ловко приземлился и усадил ее на землю.
— И ты тоже, — ответил он, держа ее на расстоянии вытянутой руки, чтобы как следует рассмотреть. Она была просто сногсшибательна. — Я никогда раньше не видел тебя в платье, — пробормотал он.
Дрю лукаво улыбнулась.
— Нет, не видел... Что скажешь?
Помедлив, он улыбнулся ей в ответ, распознав блеск в ее глазах.
— Ты выглядишь... невероятно. Ты всегда выглядишь невероятно. Но это...
— Да?
Он сжал в кулаке слой ее юбки.
— Мне нравится оно за доступность.
Дрю рассмеялась.
— Адриенна обшарила все разрушенные поместья Наарвы, чтобы найти это платье. Она разыскала швею и дюжину раз посылала Терренса туда-сюда, чтобы снять с меня мерки, — и все это для того, чтобы ты оценил его «доступность»?
— Я простой человек.
— Это не то слово, которое я бы использовала, — сказала она, проводя кончиками пальцев по его груди.
В его жилах забурлил огонь.
— Тогда какие слова ты считаешь подходящими, жена? — полурычал он.
Прикосновение Дрю спустилось вниз, к выпуклости его живота и брюк.
Возможно, им не нужны были слова.
Талемир застонал, когда она провела ладонью по ткани, погладив его по длине так сильно, что по нему пробежала волна удовольствия. Но он отдернул руку. Сегодня его жена не будет добиваться своего, по крайней мере поначалу.
Его тело обхватило ее, и он глубоко поцеловал ее, а ее рот приоткрылся, позволяя его языку коснуться ее. На вкус она была как его любимое вино.
Талемир повел ее назад, пока она не оказалась на гребне скалы.
— Подними платье и раздвинь ноги.
Дрю хныкнула, прижавшись к его губам, и этот звук вызвал у него прилив сил. Это была одна из его любимых игр между ними — повелевать ею, пока она не превратится в мольбу, исполненную желания.
Она сделала то, что он просил, задрала юбки на бедрах, и ткань распустилась в ее руках.
Когда он обнаружил под ней обнаженную грудь, в нем вспыхнуло желание. Он благодарно хмыкнул.
— Действительно, доступная...
Талемир опустился на колени и поцеловал каждое из ее бедер.
Дрю задрожала над ним в предвкушении.
— Приятно знать, что книги в библиотеке были познавательными...
Талемир рассмеялся, прижимаясь к ее коже. Среди пыльных полок университета они обнаружили сокровищницу романтических романов, которые теперь лежали стопками у их кровати.
— Я за то, чтобы отдавать должное, Дикий Огонь. Но ты прекрасно знаешь, что это все я. — Талемир лизнул ее прямо по центру, вызвав пьянящий стон. Отлично — именно такой он и хотел видеть свою жену: корчащейся от удовольствия при его прикосновениях.
Он провел языком по ее клитору, и руки Дрю погрузились в его волосы. Это было все, в чем он нуждался. Талемир пировал на ней. Дразня и облизывая, кружась вокруг ее чувствительной части, он довел ее до того, что ее бедра сжались вокруг его головы, а ее крик эхом отдавался в ночи.