Я улыбаюсь и качаю головой.
— Я бы с удовольствием, но мне необходимо попасть на ранний рейс.
— Но я хочу остаться, — говорит Сэрай в роли Изабель и в её голосе слышны жалобные нотки.
— Не в этот раз, — отвечаю я. — Ты же знаешь, я всегда пропускаю ранний рейс, если, по крайней мере, до этого часов шесть не посплю.
— Пожалуйста, Виктор? — она кладет голову на моё плечо.
Я игнорирую ее наигранные усилия и протягиваю руку Винсу.
— Был рад с вами познакомиться, — говорю я.
— Я тоже. Возможно, вы сможете насладиться вечеринкой чуть больше в следующий раз.
— Возможно.
Я провожу Сэрай к выходу. Как только мы проходим к высоким двойным дверям, то слышим голос Гамбурга с четвертого этажа, и холодок пробегает по коже.
— Виктор Фауст, — кричит он на весь особняк.
Я чувствую сердцебиение Сэрай сквозь ее ладонь, когда она вцепляется в мою руку.
Отойдя от двери и выйдя на свет, я могу лицезреть его полностью. Он быстро привел себя в порядок, рубашка заправлена в брюки, седые волосы мокрые от пота и зализаны назад, скорее всего, пальцами, а не расческой.
Мгновение тишины, хотя и короткое, вносит определенное напряжение. Мне кажется, Сэрай перестала дышать.
Гамбур улыбается, держась за перила балкона.
— Надеюсь на скорую встречу, — говорит он.
Я киваю.
— До скорого.
Швейцар открывает перед нами дверь, как только мы собираемся выходить. Никто из нас не ощущает себя в безопасности, пока мы не проехали по длинному подъездному пути и не миновали ворота, не будучи при этом остановленными или застреленными.
Я кружу по городу еще минут тридцать, прежде чем вернуться в отель, чтобы убедиться, что за нами нет слежки. Сэрай молчит все это время, уставившись в лобовое стекло. Она не выглядит травмированной. Сэрай во мне сомневается. Ей уже не нравится принятое решение быть частью случившегося.
— Сэрай…
— Что это было? — кричит она, смотря на меня. — Почему целью была эта женщина? Она была безобидна, Виктор. Ей нужна была наша помощь. Она была невинной. Это так очевидно!
— Ты уверена в этом? — спрашиваю я, сохраняя спокойствие.
Сэрай начинает кричать на меня, но затем останавливается и открывает рот.
— Может и нет, — говорит она. — Но он держал её в той комнате, накаченной наркотиками. Беспомощной. Узницей. Я не понимаю… — Она снова смотрит в лобовое стекло.
— Так только выглядит, — отвечаю я. — Но Мари Гамбург заслужила такую участь, как и сам Артур.
— Тогда кто заказал убийство? — спрашивает она, её взгляд сфокусирован на мне. — Зачем убивать её, а его нет?
— Мари Гамбург сама заказала свое убийство, — отвечаю я, и Сэрай смотрит на меня с недоверием. — Они оба была вовлечены в бесчисленное количество случаев насилия и убийств, случайные смерти по причине сексуальной асфиксии, однако убийства покрывались огромными банковскими счетами. Большую часть брака они провели в таком стиле. Год назад Мари Гамбург, если верить ей, решила, что хочет покончить с такой жизнью. Её одолели собственные демоны. Когда она попыталась поговорить с Артуром о том, чтобы выйти из дел, прося о помощи и исправлении их жизни, он отвернулся от неё. Короче говоря, он использовал её пристрастие к героину и держал запертой в той комнате, чтобы она не смогла разрушить все, что у них было. Но Артур любил её. Своим извращенным способом, но любил. Это стало очевидно по его реакции на её смерть.
Сэрай медленно качает головой, пытаясь принять правду.
— Как ты обо всем этом узнал?
— Я прочитал файл, — объясняю я. — Я так обычно не поступаю, но в данном случае посчитал необходимым.
— Потому что я была рядом, — понимает она, и я киваю в знак согласия. — Ты знал, что я начну задавать вопросы.
— Да.
Она отворачивается.
— Как она смогла так долго скрываться от общественности. Кто-то же должен был что-то знать. Их дети. В письме сказано, что у них были дети.
— Есть, — отвечаю я. — Двое детей живут где-то в Европе и не хотят иметь ничего общего со своими родителями. И Гамбург не держал Мари полностью скрытой от общественности. Он утверждал, что сидел рядом с её кроватью, так как у неё был рак в терминальной стадии. И каждый раз, когда появление на публике было необходимым, чтобы избежать всяких подозрений, он одевал её, накачивал и сажал в инвалидное кресло позади себя на несколько минут. Этого было достаточно для людей. Все видели, что Мари Гамбург выглядит так, как будто действительно умирает от рака из-за её веса и влияния героина. Никто не задавал вопросы.