— Ужин в девять! — крикнул снизу граф, который чувствовал себя бодро после небольшой тарелочки ризотто, съеденной им за обедом с восхитительным Брунелло.
Когда Саша проснулась, в комнате и за окном было темно. В летние месяцы ее всегда радовала тишина в замке, сейчас тишину нарушал какой-то монотонный, но довольно громкий звук. Девушка включила лампу, посмотрела на часы — было уже 8 вечера, и подошла к окну.
Монотонный звук издавал ливень, стучавший по навесу старого колодца во дворе замка, прекращаться в ближайшее время он явно не собирался.
Ее снова накрыло чувство тоски и сожаления о приезде, бессмысленно было бы просидеть неделю в пустом замке, когда все друзья разъехались, а погода не позволяет съездить в соседние городки.
Саша заставила себя, встать, сходить в душ, потом она немного почитала под шум дождя и без пяти девять при полном параде спустилась вниз.
В холле замка горела лишь небольшая лампа, двери в другие помещения были по-прежнему закрыты и хозяина не наблюдалось. Девушка вздохнула и уже собиралась вернуться к себе в комнату, как вдруг входные двери широко распахнулись.
С шумом дождя в холл ворвался невысокий мужчина в элегантном пальто, светлом шарфе вокруг шеи, с лучезарной улыбкой. Казалось, что с его появлением разом включились все люстры в холле и даже дождь решил стихнуть. Завороженная энергетикой незнакомца, Саша машинально спустилась на несколько ступеней, а он, стряхивая капли дождя с пальто и седеющих темных волос, по-прежнему широко улыбаясь, громко заявил по-английски:
— Я все знаю, ты Алессандра, меня зовут Гильермо, это по-испански, если хочешь, можешь звать меня по-английски, Уильямом. Это хорошо, что ты готова, мы сейчас поедем ужинать!
Саша почувствовала укол обиды, она рассчитывала на ужин вдвоем с графом. Но разочарование тут же исчезло, потому что сопротивляться шумному обаянию Гильермо-Уильяма было невозможно, и она заулыбалась в ответ и протянула руку.
В этот момент двери еще раз распахнулись, в проеме за спиной появившегося там Роберто она увидела силуэт его длинной темной машины, каким-то чудом протиснувшейся по узкой улочке к самым дверям замка.
— Познакомились уже? Sbrighiamoci! Давайте быстрее! Нам еще ехать далеко, — и граф показал жестом на дверь.
Саша скользнула на заднее сиденье, а Гильермо устроился рядом с Роберто, не умолкая всю дорогу, и постоянно вертясь на сиденье, то рассказывая что-то графу и жестикулируя не хуже итальянца, то поворачиваясь к девушке.
Гильермо действительно оказался испанцем, правда, давно переехавшим в Америку, и даже профессором философии, в Тоскану он приехал, как руководитель летнего американского университета, но обычной жизни преподавателя и ученого для его темперамента было мало.
Гильермо был антикваром и ювелиром, он разыскивал по всей Тоскане предметы антиквариата для своей лавки в Сан Франциско или вдохновения для дизайна своих ювелирных украшений. А еще и кулинаром, убеждавшим собеседников, что никто лучше него не готовит дикого зайца. Живущий полной жизнью, радостный оптимист, он зажигал своим обаянием и неуемной энергией всех, кто попадал в его орбиту, не стали исключением и Саша с Роберто.
Выяснилось, что мужчины познакомились прошлым летом, и сейчас граф подыскивал испанцу дом в Тоскане, а Гильермо активно знакомил друга с молодыми американскими студентками, уверенный, что именно юной американской жены Роберто и не хватает для полного счастья.
Видимо это был тот случай, когда притягиваются противоположности, потому что невозможно придумать более непохожих людей! Кругленький, энергичный и веселый живчик профессор, и меланхоличный, замкнутый, высокий и аристократичный граф находились на абсолютно разных полюсах.
Но в присутствии Гильермо даже Роберто начинал неуверенно улыбаться и — о чудо! — пытался шутить.
Прошло минут сорок с момента их отъезда из дома, расстояние приличное для Тосканы. Но спросить, куда они едут, было невозможно, ибо профессор ни на мгновение не умолкал.
Наконец машина поднялась на холм, где в свете фонарей убегали вверх улочки совсем крохотного борго. Роберто остановился у маленькой площади, пояснив, что дальше ехать бессмысленно, все равно припарковаться негде, поэтому уважаемым синьорам придется немного пройтись.