Так вот, насколько я понимаю, Берия обладал способностью быстро и на любую глубину вникнуть в любое порученное ему дело. Ни в каком деле подчиненные не могли «запудрить ему мозги».
К сожалению, все, что связано с Берия, его архивы – уничтожено. Свидетели врут, о чем я уже написал и о чем позже. Поэтому подтвердить эту свою мысль мне придется на довольно сложном примере.
Когда Берия создавал ядерное оружие, то научную часть этого проекта обеспечивала группа физиков. Сначала, когда начинали на пустом месте, дело взял на себя Курчатов с немногими энтузиастами, но когда Берия обеспечил получение разведданных об американском проекте, то желающих, на готовое, конечно, набежало много.
А все «грамотные» физики как сегодня, так и тогда, должны, как известно, исповедовать гениальную теорию относительности Эйнштейна. Так вот. Начиная с 1951 г. в журнале «Вопросы философии» наши и зарубежные философы начали обсуждение глупых положений теории относительности, наивно призывая правоверных эйнштейнцев поучаствовать в дискуссии. Наивно потому, что не понимали, что если они докажут, что гениальная теория Эйнштейна является всего лишь малоудачной гипотезой, то тогда чем, кроме своей глупости, физики-эйнштейнцы объяснят, почему они на эту теорию столько лет молились? Это ведь все равно, если бы я начал приглашать Патриарха Алексия II на дискуссию «Есть ли Бог?».
К декабрю 1952 г. молчание эйнштейнистов стало красноречивее любых слов. И физический кагал организует ответную акцию. Академик Фок пишет статью под названием «Против невежественной критики современных физических теорий» и посылает ее в ЦК. В статье доказывает «гениальность» теории Эйнштейна «убойным» аргументом: «…оспаривать теорию относительности столь же нелепо, как оспаривать шаровидность Земли». Но кто бы при живом Сталине посмел поддержать идею «недопустимости критики» чего угодно? ЦК отвечает в «Правде» статьей: «Развертывать критику и борьбу мнений в науке».[153] И хитрый кагал делает «ход конем».
Статью Фока прилагают к служебной записке под грифом «секретно» на имя Берия. А в служебной записке невинно просят помочь опубликовать эту статью, но в самой записке содержится и шантаж: «Основной атаке со стороны этой группы философов подвергается теория относительности и квантовая теория… представляющие собой теоретическую базу электронной и атомной техники».
Эту записку подписали 11 физиков, в том числе и непосредственные участники работ по атомному проекту.
Чтобы вы поняли, в чем тут шантаж, поясню, что служебные и докладные записки – это всегда предупреждение подчиненного начальнику о том, что подчиненный снимает с себя ответственность за порученное дело. Это отлично понимает и начальник: если дело будет сорвано, то подчиненный прикроется копией докладной записки и словами, что он начальника предупреждал вовремя, да тот мер не принял.
Связывая теорию относительности с «атомной техникой», т.е. с созданием атомного и водородного оружия (где она никому и даром не была нужна), футбольная команда эйнштейнистов фактически угрожала, что если очередные испытания оружия пройдут не по плану, то виноват будет Берия, который позволил «невежественной критикой» затормозить нужные физические исследования.
Почему я уверен, что это шантаж? Да потому, что «подписанты групповухи» отлично знали, что Берия не имеет отношения к печати – это вопрос ЦК КПСС. Но ЦК КПСС за создание атомного оружия непосредственно не отвечал, а Берия отвечал, вот они и «ошиблись» адресом после того, как ЦК им отказал прямо.
Более того, хотя письмо это адресовано только Л. П. Берия, но «подписанты» опять «ошиблись» и направили его Курчатову, который текст «групповухи» сначала не подписал. Но потом Курчатов понял, что попутно шантажируют и его, поэтому на всякий случай приложил к групповухе и свое письмо, в котором поспешил сообщить, что он взгляды Фока разделяет, чем снял с себя ответственность.
Итак, эта подборка документов попадает к Берия. Если бы он не разбирался детально в технике создания атомного оружия или хотя бы чувствовал себя в этом деле неуверенно, то ему при такой пустячной просьбе оставалось одно: немедленно попросить ЦК запретить критику теории относительности. Этим бы он безо всяких хлопот снял с себя ответственность, и если бы физики стали утверждать, что испытания водородной бомбы задерживаются невежественной критикой, то Берия мог бы сказать Сталину: «Но я ведь слезно просил Маленкова запретить ее, а он не захотел!»
153
Г.В. Костырченко. Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм. М., «Международные отношения», 2001.