— Ничего, скоро она сменит ее на мою. И у нас будет своя семья. Не менее могущественная, чем ваша, но мы достигнем этого другими средствами.
Эллен вскочила и убежала в дом. Дядя проводил ее взглядом, и лицо его вдруг погрустнело.
— Я хотел с вами поговорить, — признался я. — Мое терпение лопнуло. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду. За мной следят день и ночь. Не знаю, чей это приказ — ваш или доктора Уилкса…
— Мой.
— С меня хватит!
— Нет, милейший, так будет всегда.
— Не выйдет. Я с этим покончу, пусть даже силой.
— То есть?
— Я объявляю вам войну. Если понадобится, найму банду гангстеров и привезу ее в Мидленд. Их будет много, и пощады не ждите.
— Это было бы ужасно, — пробормотал Эндрю.
— Я им хорошо заплачу, а, кроме того, пообещаю в награду все хозяйство Керфью.
Большой Босс начал тихонько насвистывать.
— Вы думаете, что я на это не способен?! — рассердился я.
— Напротив. Но, повторяю, это было бы ужасно.
— Разве вы не делаете то же самое уже двадцать лет? Все это мне не по душе, но вы не оставляете другого выхода. И уж если я примусь за дело, меня ничто не остановит…
— Джерри, по-моему, мы говорим на разных языках, и оба запутались: я не уверен, что вы сами знаете, к чему стремитесь, и не знаю, в чем именно хочу вам помешать. Вы правы: хорошо организованная банда может и вправду поставить на уши весь город. Прольется кровь. Погибнут и мои, и ваши люди — потеря невелика, но будут и невинные жертвы: женщины, дети, полицейские — отцы семейств.
— И все-таки, если вы меня вынудите, я на это пойду.
Он покачал головой.
— В таком случае, лучше поискать мирное решение.
— Что ж, давайте попробуем.
— Вы хоть знаете, чего хотите?
— Я хочу знать, почему шестнадцать лет назад Оливию Клейтон незаконно посадили в Грейстоун.
— Почему незаконно?
— Это мне известно. Я знаю, в каких условиях она жила там все эти годы, и знаю, где она сейчас. Говорю открыто, потому что вы уже не в силах что-либо изменить. С Доры Уилкокс не спускают глаз. И если она вдруг исчезнет, доктору Уилксу придется давать объяснения.
— И, по-вашему, я замешан в этой истории?
— Сейчас пытаюсь это доказать. А тогда уж возьму вас за горло и больше не отпущу, Эндрю Робинсон!
— Все это случилось без моего ведома, а я узнал лишь после смерти брата. Последние месяцы я чувствовал, что его гложут угрызения совести, но не догадывался, почему. — Большой Босс помолчал и грустно добавил: — И лучше бы я навсегда остался в неведении… Мой брат был неплохим человеком… Но эта женщина стала его шантажировать. Если вы копались в ее прошлом, то должны знать, что это была за особа: мотовка, без стыда, без совести. А судья имел глупость увлечься ею. Начался непродолжительный роман. И, к сожалению, у миссис Клейтон остались доказательства. Брат был в полном отчаянии. Оливия Клейтон разорила бы его, не моргнув глазом. Что сталось бы с его женой и дочерью, тогда еще совсем маленькой? Вот он и упек мерзавку в Грейстоун.
Из меня словно выпустили воздух.
— Значит, вся моя работа насмарку… Какой смысл чернить память отца Эллен?
— Вот именно. А против меня у вас ничего нет. Уилкс же согласился потому, что дружил с судьей и, уступив однажды, не мог идти на попятный. Кстати, Оливия Клейтон и тогда была немного не в себе, а уж теперь окончательно свихнулась.
— После шестнадцати лет в дурдоме — немудрено.
— Уилкс о ней хорошо заботился, ей отвели удобную комнату, за ней ухаживали… — Робинсон опять немного помолчал. — Эллен ничего об этом не знает… если, конечно, вы ей не рассказали.
— Нет, я ничего ей не говорил.
— Теперь вам все известно. Судья умер, и не в ваших интересах обливать грязью его имя. А насчет Уилкса имейте в виду: я его в обиду не дам. Он рассказал мне обо всем, когда понял, что вы напали на след, и я обещал, что ему не о чем волноваться. От своего слова я не отступлю. К тому же не думаю, чтобы у вас хватило доказательств.
— Вы правы.
— И уж я постараюсь, чтобы вы их никогда не нашли.
Я встал и подошел к приоткрытой двери.
— Дорогая, вы еще не готовы?
— Сейчас-сейчас, — ответила Элллен.
Я вернулся к Робинсону.
— Будь я уверен, что вы тут ни при чем, сегодня бросил бы все к чертовой матери.
— А я и в самом деле ни при чем.
— Тогда пусть ваши люди оставят меня в покое.
Большой Босс встал и протянул мне руку. Я пожал ее.
— Я поговорю с Керфью завтра, — пообещал Эндрю. — Сегодня это невозможно.