Выбрать главу

- В этом году, через месяц, вы имеет право посетить состязания кандидатов в посланники. Не советую пропускать - обычно это очень красочное зрелище, и бывает оно редко.

Арина кивнула, хотя не поняла ни слова.

- Теперь вам нужно перейти за стол Инквизитора и подписать контракт, - продолжила Зола Эше. - Не беспокойтесь, если вы не намерены сбежать в чужой временной отрезок, это, в общем-то, формальность, хотя и неприятная. Если есть какие-то вопросы, может задать.

Арина вспомнила слова Вишмайера: контракт подписывался кровью! Какая гадость всё-таки.

- Послушайте, - спросила Арина, - а почему меня позвали в эту школу?

Зола Эше нахмурилась, отчего её красивое лицо стало грозным:

- Эта информация вам будет сообщена только в конце обучения.

Неожиданная резкость ответа неприятно поразила Арину - вопрос-то был вполне ожидаемый. И Зола Эше сама предложила спрошивать, если хочется!

Но она всё-таки задала другой, мучивший её вопрос:

- А когда нам дадут расписание?

Выражение лица Золы Эше смягчилось:

- Расписание висит рядом с правилами школы на двери комнаты. Что-то ещё?

- А как... - Арина запнулась, формулируя вопрос, - как мы все понимаем друг друга?

Зола Эше покачала головой:

- Вам это должны были сказать на первом собеседовании. Кто с вами говорил?

- Когда? - не поняла Арина.

- Кто вам рассказал о Диверситас?

- А... Новор Вишмайер.

На лице Золы мелькнуло странное выражение:

- И он не сказал вам?

- Нет... он торопился. Сказал, что после меня у него ещё люди.

Зола Эше покачала головой:

- Не важно. Не сказал - и ладно. На Диверситас наложено заклятие, которое даёт возможность всем - и студентам, и персоналу говорить друг с другом на одном языке. На латыни. Вы видели табличку на дверях школы?

Арина кивнула.

- На каком языке она была?

- На... русском...

И тут Арина поняла: действительно, почему табличка международной школы была на русском? И как только это ей не показалось странным!

- Видите. Вы прочитываете табличку - все автоматически это делают, после чего срабатывает наложенное на табличку заклинание.

- То есть... мы все автоматически выучиваем латынь?

- Только для школы. За пределами школы вы не сможете говорить на латыни, если не знали её раньше.

- Жаль, - улыбнулась Арина. - А если человек не умеет читать?

Зола Эше проигнорировала этот вопрос, посчитав его, видимо, пустым любопытством:

- Если других вопросов нет, идите к Инквизиторам.

Арина поняла, что не может придумать никаких вопросов - хотя после факта о латыни ей хотелось расспросить Золу о тысяче вещей... но в то же самое время ни о чём конкретном. Потому, встав из-за стола, Арина повернулась к столам с теми, кого Зола Эше назвала Инквизиторами. Может, так вышло случайно, может, намеренно, только за столами Инквизиторов располагался ряд окон. И белые атласные одеяния будто сияли в солнечном свете, потоком лившимся из незашторенных высоких окон. Красные вышивки поблёскивали как свежая кровь на груди и плечах Инквизиторов.

- Арина Сенина, - вдруг воскликнул один из Инквизиторов. - Идите сюда.

Арина обернулась: к ней обращался круглый черноволосый, даже на вид весёлый мужчина. Арина, не раздумывая, пошла к нему, тогда как чернокожая девушка, поднявшись из-за соседнего стола направилась к бледному хмурому Инквизитору, который смотрел на неё с непонятным осуждением.

- Вы Арина, да? - сказал черноволосый Инквизитор и широко улыбнулся. Арина, щурясь от яркого света, кивнула. - Меня зовут Арман Ру, я служу Инквизитором для школы Диверситас, и в отличие от моего друга Константина, - Арман насмешливо кивнул в сторону того стола, где сидела темнокожая, - я совершенно не против здесь находиться.

- Арман, - отозвался его хмурый сосед, - я тоже не против здесь находиться, не говори ерунды. Займись делом.

Арман фыркнул, а Арина покосилась на его соседа, невольно залюбовашись им: тёмно-русые кудрявые волосы слегка прикрывали уши, на бледном лице выделялись большие, прозрачно-зелёные глаза, очертания лица неуловимо напоминали очертания лиц с фаюмских портретов. Всё портил, правда, хмурый вид и плотно сжатые губы, когда Инквизитор глядел на свою чернокожую визави, отчего та смущалась ещё сильней.