- Вы ещё не виделись?
- Нет, и я не думаю, что нужно.
- Но...
- Мы пришли. Поесть будет не вредно. Заходи, здесь никого... - тут говоривший осёкся. Арина обернулась и увидела Армана, а за ним - Константина. Полуденное солнце заливало столовую, и весёлый Арман в своём белом балахоне, казалось, был соткан из солнечных лучей. Но Константин, одетый в простую светло-голубую рубаху и коричневые штаны, по моде самых разных времён и стран, сам будто излучал сияние, а его кудрявые волосы простого, самого привычного русого цвета были над головой как корона. Однако лицо его было мрачным и растерянным. Он словно предпочёл бы вообще не находиться здесь.
- Мы не помешали? - спросил Арман.
- Нет, мне... - Арина почувствовала, что краснеет, - пора идти, или я опоздаю...
- Испытания раньше, чем через час не начнутся. Никто не работает с духами сразу после завтрака, - заметил Арман, а потом, усмехнувшись, прибавил: - Я тебя помню, я проводил с тобой собеседование. Арина, так?
Она кивнула, украдкой поглядывая на фреску: ей показалось, что она заметила Мигеля среди старшей группы, но с того места, где она стояла, видно было не очень хорошо.
- Константин, насколько я помню, - продолжил Арман, - ты возмутил девушку тем, что не был вежлив со своей визави из-за расовых предрассудков.
Арина покраснела ещё сильней. Зачем Арман говорил это всё? Сейчас Константин решит, что она лезет не в своё дело! Хотя, конечно, она по-прежнему думает, что с Лавандой ему стоило быть повежливей.
- Расовых? - задумчиво повторил Константин и поистально посмотрел на Арину, словно впервые заметил её. - Та девушка, Лаванда, помню. Вы подруги?
Арина кивнула, мечтая провалиться под пол.
- Простите меня и ей передайте, что я прошу прощения, - сказал Константин. - Некоторые предубеждения трудно сразу одолеть.
Голос его звучал искренне, и Арина пообещала себе передать эти извинения Лаванде.
Арман хмыкнул:
- Сейчас он вовсе не считает твою подругу порождением дьявола, но со старыми убеждениями трудно расставаться.
- Говорит человек, который поддерживал тиранию и рабство, - парировал с иронией Константин. В его глазах мелькнула насмешка, но не злая, а весёлая.
- Я был дураком, - беззаботно пожал плечами Арман, - я признаю. Но не будем пугать ученицу нашими препирательствами. Мы здесь не для этого.
Арман огляделся.
- Думаю, тут ещё найдётся, чем перекусить. Идём.
- Я всё же не уверен...
- Идём. Никто не заставляет тебя объедаться, но на голодный желудок...
- Хорошо, Арман, я понял.
Они направились к столу у окна и, казалось, совершенно забыли об Арине. Она вздохнула и снова повернулась к фреске. Какие рабство и тиранию поддерживал Арман, интересно? Наверное, стал на сторону режима во время какой-нибудь революции.
Но фреска была важней, и Арина принялась изучать её. И, в самом деле, среди группы, которая, скорей всего, уже училась третий год, Арина довольно быстро заметила Мигеля. Одет он был в жёлто-коричневый костюм, какие - вспомнилось Арине - носили в начале семнадцатого века: чулки, короткие пышные панталоны и куртка то же с пышными, украшенными разрезами рукавами. Сквозь разрезы виднелись жёлтые вставки.
И на фреске Мигель выглядел веселей, чем за всё время, которое Арина была с ним знакома. «Хотя бы он здесь», - подумала она. Но изображение Криса, отсутствующее на фреске, где, казалось, были нарисованы все-все, уже не на шутку беспокоило Арину.
Арман и Константин всё ещё стояли у стола с противоположной стороны комнаты, тихо переговариваясь. Константин с отсутствующим видом что-то жевал. Арман, заметив Арину, спросил:
- Интересуетесь искусством? Меня эти фрески всегда восхищали, хотя мне по статусу и не положено.
Голос его эхом заполнил всю столовую. Арине захотелось спросить: «Что не положено? И по какому статусу?» - но она ответила, запнувшись:
- Я училась на художницу.
- Тогда вы с ним коллеги, - заметил Арман, легонько толкнув Константина кулаком в плечо. Константин только качнулся, но ничего не ответил. Он был словно в каком-то трансе. - Он раньше писал иконы. Из-за чего и пострадал. А я... да, он прав: я поддерживал тиранию. Из-за чего и пострадал, кстати.
Арина посмотрела на Константина. Иконы, конечно! Если лица святых на этих иконах были хотя бы вполовину так хороши, как лицо самого Константина...
- Но тебе лучше идти, - прервал её размышления Арман. - Найди себе место поудобней. Будет интересно.
Когда Арина, обойдя школы, вышла на поле со статуями, она не поверила своим глазам: между статуями высились огромные стойки с рядами сидений, едва ли на треть заполненные учениками и кураторами. За стойками толпились гости - участники испытаний. Арман не ошибся - ещё ничего не началось, и многие, в том числе кураторы, уже проявляли нетерпение.