— Ты уже проснулась?
В дверном проеме появилась фигура моего заспанного сына.
— Доброе утро, — поздоровалась я.
Михаэль пододвинул второй стул к столу и бесцеремонно утащил с моей тарелки бутерброд с джемом, который я еще не успела надкусить.
— Голодный я, — проговорил он, запихивая вкусную еду за щеки. А в том, что еда была вкусной, я нисколько не сомневаюсь! И в том, что она «была» теперь уже тоже.
— Угощайся, — процедила я ему сквозь зубы.
— Ну, мам… Я и вправду голодный. Ты бы знала, какая была сложная ночь!
После этой фразы он и кофе мой утащил! Мне ничего не оставалось, как прервать завтрак. Я встала со стула и направилась на кухню. Разговор мы продолжили через десять минут, когда я сделала еще два бутерброда и еще два кофе. Михаэль на одной чашке кофе никогда не останавливается.
Я снова заняла свое кресло и еще раз отпила горячий, свежий кофе. Мой сын в это время дожевывал мой второй бутерброд.
— Так, — вздохнув от безысходности, спросила я, — что там было вчера? Действительно кража?
— Почему кража? Я сказал, что офис вскрыли. Сигнализация сработала. Нет, никакой кражи не было, все на месте. Во-первых, взломщикам не повезло, отреагировали охранники здания. Они как бы не должны были этого делать, но парни четко отработали и кражи не произошло. Дверь взломали — это да. Но в остальном я дольше разговаривал с полицией. Здесь же как. Сначала приехали патрульные, потом они вызвали следующих, те еще кого-то. Все задавали одни и те же вопросы, ходили, смотрели, изучали… В общем, бюрократия как обычно. Тебе это не интересно.
— Ну, конечно! По твоему мнению, если трупа на месте нет, то я обычно разворачиваюсь и ухожу.
— А что, не так?
— Доедай свой бутерброд! Когда я работала в детективном агентстве — трупы, это был наш заработок. В смысле, загадочные смерти, которые родственники усопших желали расследовать быстрее. Конечно, мы искали работу и часто осуществляли слежку. И разумеется, если люди заказывают слежку — это неспроста. Это всегда происходит на почве подозрений в изменах, из-за наследства. Извини, но я всегда была в эпицентре событий и поэтому тебе могло казаться, что я окружена смертями. Но это была моя работа. К работе могильщиков и похоронных фирм ты тоже будешь придираться?
— А можно еще один? — мой паршивец, этот мой сын, окончательно обнаглев и перебив меня, позарился и на третий бутерброд!
— Это еще почему? Ты растолстеешь.
— Не растолстею, — сказал этот стервятник и все-таки утащил с моей тарелки еще один кусок хлеба, щедро намазанный джемом. — Мне сейчас опять надо ехать в офис, сегодня еще раз встреча с полицией. На этот раз по поводу Ромулоса и Самсона. Что они будут искать, я не знаю, но сказали, что так надо.
— А ты… Ты не думаешь, Михаэль, что вчерашний взлом офиса, может быть, с этим связан? Очень уже как-то все одновременно… Или у вас там криминальный район и такое происходит каждый день?
— Ха! Нет, конечно. В том-то и дело. Это же надо было как-то в здание проникнуть незамеченным. Поэтому полицейские так долго выясняли, может кто-то из наших же сотрудников что-то забыл… Кто-то вернулся после окончания рабочего дня, к примеру. Но охранники никого не видели. Потом по камерам проверили — был человек. Зашел через черный ход. Работники там часто днем курят и нередко второй вход забывают запереть на ночь. Дело в том, что туда тоже надо еще суметь проникнуть. Надо знать, что тот ход тоже существует.
— Правда? А что у тебя в офисе такого ценного есть, что кому-то могло понадобиться настолько сильно?
— Компьютеры. Принтер. Несколько шкафов, столов и кресел. Но мебель ничего не стоит, я приобрел ее на онлайн аукционе. Знаешь, когда здесь закрывается какая-то фирма, есть перекупщики, они потом все выставляют на аукцион. Мне повезло, мой лот находился на пятом этаже без лифта. Так что ставок почти не было. Я забрал фактически всю мебель даром. Немного заплатил парням, Драгошу и Самсону и мы втроем мигом все перетаскали. А грузовики у меня есть. И компьютеры я таким же способом купил.
— Ну, воры об этом могли не знать. Техника в любом случае стоит денег… — я прищурилась. — Что, больше совсем ничего ценного нет?