— Вот именно, — кивнула я.
— Так, Уте, вы обещали рассказать, вы все же работали в полиции?
— Я… Да. Когда-то я работала в полиции. Но потом многое поменялось, и я долгие годы проработала в частном детективном агентстве. Можно сказать, моя жизнь была одним большим расследованием. Я не хочу об этом разговаривать, Юрген. Я уехала, чтобы начать новую жизнь. И я не ожидала, что даже не успею распаковать чемоданы, как мне придется вновь браться за работу.
— Вы взяли то печенье с собой?
Не отрывая взгляд от дороги, я утвердительно кивнула:
— И бутылку с вином, на которой остались отпечатки пальцев.
— Вы не боитесь за вашего сына? Они не взломают дверь?
— Нет. Не должны. Я постаралась уходить шумно, улица у нас тихая, заботливая соседка должны была услышать.
— Но она могла увидеть в окно, сколько человек садилось в машину?
— Нет, Юрген. Это я проверила. У нее такие же окна, как и у нас. Машина стояла возле подъезда — для нее это слепая зона. Я хлопнула двумя дверьми по очереди. Соседка видела лишь отъезжавший от дома автомобиль.
— А ее подельник… Он… — в голосе немца послышался отчетливый испуг. — Этот подельник не поедет за нами?
— За нами? Ой, Юрген. Как он это сделает? Даже если эта Кристина сразу ему позвонила и сообщила, что мы с Михаэлем куда-то уехали, откуда он узнает наши планы или наше направление? Это только в криминальных сериалах преступники магическим образом все знают. Ну а в реальной жизнь, мой дорой, как бы вы узнали? Трекера на этой машине нет. Да и откуда он у него? Эта специальная техника, которая стоит денег. Оборудование, которым нужно уметь управлять. Подключить к специальному приложению, наладить связь, разобраться в управлении… А человек, о котором мы с вами говорим, даже не знает, что будет, если облить компьютер кипятком. Он таким образом пытался уничтожить историю своего браузера… Не чушь ли?
В этот момент я повернула голову к своему собеседнику. И судя по выражению лица… Юрген тоже был уверен, что данные на компьютере можно уничтожить именно таким способом. Мда…
Эпилог
Мы остановились прямо на автобане, на площадке для отдыха, где есть места для пикника и туалеты. Это было примерно в пятидесяти километрах от Гессена.
Юрген достал из машины матерчатую сумку-холодильник и еще один небольшой сверток, в котором обнаружилась газовая горелка и черный итальянский кофейник. Немец уверенно направился к одному из столов. Я помахала ему, а сама позвонила Михаэлю. Довольно долго никто не брал трубку. Наконец…
— И когда же ты мне собиралась сказать, что в том печенье было снотворное?! А, мама? А если бы там был яд?! Ты понимаешь, что они сейчас проверяют мою кровь на наличие любых наркотических веществ?!! Я в больнице, мама!!!
— Ну, чисто теоретически, — сказала я негромко, уже спокойно наблюдая, как Юрген разжигает горелку, наливает в чайник воду и насыпает кофе в специальный отсек, — ты мог бы сказать маме «спасибо». Я спасла в очередной раз твою глупую задницу!
— Глупой может быть голова, а не задница, — разумеется, Михаэль даже здесь нашел, на что обидеться. — Мама, ты, конечно, не признаешь свою вину!
— С какой стати? Ты лучше скажи мне, давно к тебе приехали полицейские?
— Они чуть не выломали мою дверь! Теперь меня, наверное, выселят!
— Не выселят. Михаэль, прекрати паниковать. Полицейские у тебя были, ты уже в клинике — соответственно, я делаю вывод, что с тобой все в порядке.
— А могло бы и не быть все в порядке!
— Пф… как маленькая девочка, — фыркнула я в трубку. — Ты взрослый мужчина, думаешь только о себе. Ты даже не поинтересовался, где твоя престарелая мать.
— Кто престарелая?! Ты?!! Мама, я единственный человек на планете, кто тебя знает! И я единственный, кто знает, что лучше опасаться за свое существование всем, кто рядом с тобой, а не наоборот!
Я беззвучно хмыкнула. Да уж…
— Ладно, извини. Я просто очень сильно волнуюсь! Где ты сейчас?
— Сейчас я в пятидесяти километрах от Гессена, собираюсь пообедать, а потом снова взять курс на Нюрнберг.
— Ты не одна?
— Я не одна. У меня есть знакомый, который согласился мне составить компанию и поговорить за меня с полицией на немецком языке.
— А ты говоришь, что я за тебя должен волноваться! Ты два дня на территории Германии, а у тебя уже есть знакомые, полиция танцует под твою дудку, а сына ты успела накормить ударной дозой снотворного!
В тот день мы с моим знакомым немцем добрались до дома без приключений. Нам уже было достаточно. День был тяжелым. Сперва мы почти долетели до Гессена, потом почти штурмом вдвоем взяли полицейский участок. Следователю пришлось нас выслушать. Дело, на самом деле, плевое. Но так уже получилось, что я быстрее всех обнаружила убийцу и собрала улики, чем это сделали полицейские. А у меня были причины это сделать. Этот дурак Драгош собирался убить и моего сына. И меня, скорее всего.