Супермаркет оказался полупустым, сразу видно, что деревенский. Люди очень приветливые, все улыбались и здоровались. Я довольно быстро поняла, что надо обязательно как минимум кивать в ответ и тоже улыбаться. А также использовать это чудесное слово «Халло»!
На кассе я рассчиталась карточкой, однако помнила, что мне говорил Михаэль. В этой стране принято, если расплачиваешься наличными, давать купюры прямо в руки. Вот, пожалуй, к этому трудно привыкнуть. В Латвии всё наоборот. Наши люди верят в приметы. Никто и никогда не берет деньги из рук. Есть поверье, что если брать деньги прямо из рук в руки, то денег потом не будет у того, кто деньги получает. Таким образом, в нашей стране кассиры терпеливо ждут, когда вы опустите купюры на специальные подставки, тарелочки или просто на стол. Так, помня об обидах одних, важно не запутаться и не обидеть других.
Мой улов был не очень богатым: свежая булка, немного колбасы и сыра. Пожалуй, этого будет достаточно. На утро я взяла себе яблоко.
Приветливая кассир что-то пожелала мне, я снова пошевелила губами, делая вид, что произношу правильное прощание. Еще немного и мы опять оказались на автобане. Удивительно, но на этот раз, Рамулос решил поговорить и со мной тоже.
— Уте, вы не обижайтесь, что я все время кому-то звоню.
Я пожала плечами:
— Вам не стоит думать об этом. Вы на работе и делаете мне большое одолжение, так что я должна быть вам благодарна. Я скорее переживаю за то, что мешаю вам работать.
— А, это? Никаких проблем! Мне даже приятно, что в этот раз я еду не один. Просто проблема у меня возникла с моей девушкой!
— Я не…
У меня не было никакого желания вмешиваться в чужую жизнь. За десятилетия, которые я работала в детективном агентстве, я узнала слишком много разных историй. И это всеобщее заблуждение, что у человека на пенсии повышается уровень любопытства к чужим делам. На этом жизненном этапе меня интересуют сугубо мои собственные дела.
Я не успела возразить этому активному парню, а он уже не мог остановиться:
— Просто я узнал, что она мне изменила! Ну… То есть, почти… Или… В общем, я не очень уверен. Ведь София говорит одно, а он другое. Он — это мой брат-близнец. Старший. На минуту! И именно поэтому он всю жизнь уверен, что он имеет право меня учить!
— Не сомневаюсь…
— Конечно! Знаете, когда мы были маленькими, этот придурок… Простите. Короче говоря, Самсон если считал, что я сделал что-то неправильно, ходил вместо меня к маме и извинялся. Я еще слова не успевал сказать в свою защиту.
— Так это же хорошо, он делал вам одолжение.
— Нет! Какое одолжение? Разве это одолжение? Например, однажды я получил двойку. Но я получил ее принципиально. Потому что считал, что наш учитель был не прав. Я хотел привлечь к себе внимание! А Самсон все испортил. Он просто пошел и признал мою вину за меня. В результате все решили, что я получил двойку, потому что я неудачник. Потому что я глупый! А ведь все было не так! Наоборот, я знал предмет слишком хорошо!
— И что же это был за предмет?
— География!
Как гордо он задрал свой подбородок. Да, молодые люди так горячи. Всякие мелочи им кажутся существенными, а потом, с возрастом, вся эта важность постепенно угасает.
— Так что же он сделал, ваш Самсон? Если вы говорите, что он ваш брат близнец… Я могу предположить, что он обманул Софию. И сказал, что вы — это он. И, как минимум, сходил с ней на свидание.
Рамулос насупился. Судя по всему, я угадала. Не велика загадка. Время идет, мир, казалось бы, меняется. А вот так послушаешь людские истории и делаешь вывод — нет, ничего не меняется. Нас как будто клонируют высшие небесные силы. Глаза одинаковые, носы одинаковые и поступки тоже одинаковые. Что ни сделаешь — все становится классикой, потому что человек не меняется, лишь небо над головой кружится по ночам и звезды толкают облака по кругу.
— Да. Мы оба работаем на Михаэля. А этот придурок, Самсон, взял отпуск, как только он узнал о том, что я почти накопил на свадьбу с Софией. Самсон считает, что мы должны купить недвижимость, а не тратить деньги на глупые праздники. Праздник — это только один день. А свой дом или квартира — это навсегда.
— Ну, не могу сказать, что это не так. Ваш брат говорит мудрые вещи.
— Да! Конечно! Вы думаете, я этого не понимаю? Вот только София требует свадьбу. И ее родители тоже не согласны отдать мне их дочь без громкой свадьбы. Я как бы должен заслужить свою семью.
— Это меняет дело.
— Конечно, — кивнул молодой молдаванин с большими карими глазами. — Конечно меняет. Конечно, я понимаю, что нам надо где-то жить. Ее папаша не знает, что такое работать здесь, ночевать в отелях, как вы говорите, с клопами. Каждую ночь я один. Я проснулся — работа. Вечером я один. Хорошо, что есть интернет. Я звоню Софии и родителям.