– Я протестую, – заявил адвокат Розали. – Эта фотография не имеет отношения к делу.
– Имеет, и ещё какое, – возразила мисс Свон.
– Протест отклонён! – стукнул молотком судья. – Мисс Хейл, вы знаете человека на фотографии?
– Нет, – едва слышно пробормотала Розали.
Мисс Свон усмехнулась, и Эдварду показалось, что именно на такой ответ его адвокат и рассчитывала.
– Спасибо, мисс Хейл, – бесстрастно поблагодарила мисс Свон потерпевшую.
– Сейчас я бы хотела заслушать пояснения важного свидетеля, – обратилась к судье адвокат Свон. – Пожалуйста, пригласите господина Робинсона.
По залу прошелестел шумок. Робинсона прекрасно знали все, начиная от судьи Дженкса и заканчивая последним судебным клерком. Робинсон был, вне сомнения, самым богатым и влиятельным человеком в Диллонском округе.
– Мистер Робинсон, пожалуйста, взгляните на эту фотографию, – попросила мисс Свон. Фотография со стола Розали перекочевала на кафедру, за которой давал показания мистер Робинсон. – Вы знаете, кто на ней изображён?
– Да, это Эммет Маккартни, – уверенно ответил мистер Робинсон.
– Откуда вы знаете Эммета Маккартни?
– В июне нынешнего года он обратился ко мне, так как искал работу. Я взял Эммета на должность водителя. В отличие от многих жителей нашего штата, я не вижу ничего предосудительного в том, что нанимаю на работу чернокожих.
– И как долго работал у вас Эммет Маккартни?
– Три недели. Он ещё был на работе двадцать первого июля, но двадцать второго не появился в офисе.
«Что бы это значило?» – подумал Эдвард. Преступление, в котором его обвиняли, было совершено в ночь с двадцать первое на двадцать второе июля. Судебное разбирательство становилось всё более запутанным. Зал потонул в гуле немногочисленных, но возмущённых голосов.
– Я хочу показать ещё одну фотографию, – мисс Свон вынула из конверта очередное фото.
Даже бесстрастный до этого момента судья Дженкс после просмотра фотографии взглянул на Розали Хейл тяжёлым подозрительным взглядом. На любительском снимке были запечатлены темнокожий Эммет, обнимающий Розали. Судя по известному парку, совместное фото было сделано в Бостоне. Фото передали мистеру Робинсону, который тут же признал, что именно этот человек с фотографии и нанимался у него на работу.
Ещё до того, как фото легло на стол Розали Хейл, Эдварду показалось, что
потерпевшая готова свалиться в обморок.
– Ваша честь, – подскочил с места адвокат Розали, – это случайное совпадение!
– Розали Хейл, объясните суду, как так получилось, что вы сфотографированы вместе с человеком, которого якобы не знаете? – резко прозвучал вопрос судьи Дженкса.
– Ваша честь, – снова встрял адвокат Розали, – моя подзащитная гуляла по парку, и там её и этого незнакомого парня неожиданно запечатлел фотограф. Вы же знаете, есть такие фотографы, которые зарабатывают себе на жизнь случайными снимками в людных местах.
Эдвард не видел фото, но подозревал, что адвокат Розали несёт чушь.
– Позвольте показать третью фотографию, – обратилась к судье мисс Свон.
Пока Изабелла извлекала из конверта последнее фото, в зале повисла гробовая тишина. На стол судьи легла третья фотография темнокожего Эммета Маккартни с белокожей рыжеволосой женщиной.
– Кто эта женщина рядом с Эмметом Маккартни? – спросил судья и велел передать фото Розали.
Мисс Свон медлила с ответом, ожидая реакции Розали. Но судя по всему, Розали не знала незнакомку из фотографии. Тогда Изабелла пояснила:
– Это Виктория. Жена Лорана. Эммет Маккартни на самом деле не настоящее имя. Лоран – преступник, уже несколько месяцев скрывающийся от полиции под этим именем.
– Он женат? – неожиданно обратилась Розали к мисс Свон.
Адвокат Розали не успел воспрепятствовать этому разговору.
– Да, Лоран давно женат.
– Этого не может быть! – вдруг закричала Розали, отталкивая от себя фотографию. – Вы всё врёте! Он любил меня! Он обещал мне…
Слёзы градом катились по лицу блондинки. С нею приключилась форменная истерика.
– Мисс Хейл не в себе, – старался изо всех сил адвокат Розали, – от сильной головной боли, она не знает, что говорит. Я заявляю ходатайство о перерыве – моя подзащитная внезапно почувствовала себя плохо.
Адвокат пытался усадить Розали на место и заставить её молчать, но потерпевшую как прорвало.
– Оставьте меня! – кричала Розали своему защитнику, пытаясь оттолкнуть его и выбежать из зала заседания. – Мне надо уйти отсюда! Я забираю заявление об изнасиловании! Каллен меня не насиловал.
– Вы отдаёте себе отчёт, мисс Хейл, в своих словах?! – рявкнул судья. – Час назад вы соглашались с показаниями, а теперь оказывается, что вы оговорили невинного человека? Это квалифицируется, как дача ложных показаний.
– Ваша честь, как невинного? Есть ещё смерть мисс Дарт! – запротестовал прокурор Вольтури. Как же все улики?
Тщательно проработанное обвинение разваливалось, как картонный домик.
Судья стукнул молотком.
– Объявляется перерыв.
***
Через час после оглашённого судьёй Дженксом перерыва в судебном заседании сержанту Бирсу казалось, что земля разверзлась у него под ногами. Как ни странно, первым прибежал скандалить в полицейский участок местный доктор, который осматривал пострадавшую Розали. Доктор тряс перед глазами растерянного Бирса медицинскими бумагами и кричал, что он настаивает на правоте своих заключений. И что Розали была изнасилована, и что изнасилование было неприродным способом, и что сержант Бирс хочет выставить его на посмешище и лишить клиентов. Райли Бирс еле спровадил возмущённого доктора из кабинета, удивляясь, что тому уже известно, что произошло на суде. Сам Райли на суде не присутствовал, но сейчас видел, что формальная «закрытость» судебного заседания ничего не означала. Весь Диллон уже знал, что дочка шерифа отказалась от заявления об изнасиловании, а буквоед и перфекционист – судья Дженкс – решил вернуть дело на дополнительное расследование.