Но с переходом в среднюю школу ситуация изменилась. Учеников стало меньше, осталось только два класса. Когда отец вставал у доски, Маё становилось неудобно и она сидела, опустив глаза. Эйити Камио оказался не только добрым и понимающим преподавателем. У него обнаружилась и неизвестная раньше Маё твердость – он жестко реагировал на неуважительное отношение учеников, не спускал незначительных нарушений дисциплины. Что было вполне естественно.
Однажды она увидела одноклассников в игровом центре рядом со школой. Один из них, заметив Маё, стал что-то шептать приятелям. У нее появилось неприятное предчувствие, которое через несколько дней подтвердилось. Этих ребят вызвали в учительскую и сделали им замечание. Сказали, что о них сообщил местный житель. Но одноклассники не поверили. Они заподозрили, что это Маё настучала на них Эйити, и раздули этот слух. С этого дня некоторые одноклассники стали относиться к ней с подозрением.
Конечно, случались не только неприятности. Многие ученики обожали Эйити, а к ней относились так же доброжелательно, как и к другим товарищам. Но сказать, что учеба в средней школе протекала беззаботно, было бы неправдой. Понимая, какое положение занимает отец, Маё старалась не только тщательно соблюдать все школьные правила, но и ни в коем случае не получать замечаний от других учителей. Она должна была показывать успехи в учебе – и молчать, если ей что-то не нравилось. Должна была изображать из себя молчаливую скромную отличницу.
Естественно, ей приходилось держать дистанцию с отцом. И даже дома эта дистанция сохранялась.
Эйити, наверное, понимал это ее отношение к себе. Вернувшись из школы домой, он не становился «дочкиным папой». Он не читал ей нотаций, но относился к дочери-школьнице как ко взрослой.
Такие отношения сохранились и когда Маё перешла в старшую школу. Возможно, Эйити не смог в одночасье превратиться в доброго папочку. А уж Маё в то время тем более стеснялась проявить теплоту.
В таких отношениях с отцом прошли три года учебы в старшей школе. С тех пор и до сегодняшнего дня отец и дочь не стали ближе ни на шаг.
5
Машина приехала в до боли знакомое место. На улице стояло несколько патрульных машин и полицейский фургон, а перед входом в дом Камио дежурили двое полицейских в форме.
При виде родного гнезда Маё, выйдя из машины, глубоко вздохнула. Дом в японском духе, окруженный живой изгородью, когда-то построил дед. Стены и крышу раз в несколько лет подновляли, и поэтому там и сям была заметна смесь японского и европейского стилей. Маё вновь увидела дом после долгого перерыва и, как архитектор, не могла не отметить, что он оставлял несколько странное впечатление.
Дверцы патрульных машин и фургона распахнулись. Из них вышла группа мужчин в костюмах. Почи у всех на лицах были медицинские маски. Это выглядело угрожающе, но за время «короны» к такому вполне привыкли.
Один из мужчин подошел к Маё. На лице без маски – узкие лисьи глаза. Пристально глядя в лицо Маё, он спросил у Какитани:
– Это она?
– Да, это госпожа Маё Камио, – ответил тот и повернулся к ней. – Вот коллеги из префектурального штаба полиции приехали на помощь…
– А, да, конечно. – Она не представляла, как полагается общаться с людьми такого сорта.
– До какого времени вы жили в этом доме? – неприветливо спросил мужчина с узкими глазами, даже не представившись. Маё про себя прозвала его «Дядюшка Лис».
– Уехала примерно двенадцать лет назад.
Можно было добавить «после окончания старшей школы», но она не сделала этого, не видя нужды раскрывать сейчас свой возраст.
– Как часто после этого вы приезжали домой? На Новый год и на О-бон?[3]
– Примерно так.
Дядюшка Лис откровенно нахмурился:
– Получается, вы немного знаете об этом доме? Например, об имуществе.
Не слишком вежливый вопрос, но она постаралась не показать недовольства.
– Совершенно не знаю. Я и вчера это говорила. – Бросила взгляд на Какитани.
Дядюшка Лис что-то буркнул и почесал пальцем между бровями.
– Все-таки мы попросим вас все осмотреть. Может, что-то заметите… – Он взглянул на руки Маё и махнул подчиненным: – Эй, кто-нибудь, дайте перчатки!
– У меня с собой есть. – Какитани достал из кармана пиджака пару белых перчаток.
Маё надела их на руки – и в этот момент ясно осознала, что сейчас окажется на месте преступления.
– Так, я провожу. – Какитани первым вошел в ворота.
Проводить в дом, где она родилась? Со смятенными чувствами Маё последовала за ним. Следом двинулся Дядюшка Лис.
Какитани распахнул входную дверь и пригласил Маё в дом.