Когда лепестки перестали падать, Такэси, со все так же соединенными руками, замер в молчании. Потом открыл глаза, опустил руки, поклонился покойной и отошел от гроба среди всеобщего ошеломления.
Маё посмотрела в лицо подошедшего к ним дяди. Оно было совершенно спокойно, словно он не сделал ничего особенного.
После кремации были поминки для родственников. Внимание Маё очень занимал дядя, которого она увидела впервые. Ей очень хотелось спросить, что это было, как он смог такое сделать. Но к Такэси, который ограничился обменом несколькими фразами с Эйити и Кадзуми, было почему-то неловко подойти, поэтому оставалось только смотреть издали.
Зато сидевшие рядом с Маё родственницы стали перешептываться насчет него. Услышав их разговор, она узнала, что тот работает фокусником в Америке.
– Фокусами можно прокормиться?
– Не знаю, но я слышала, что он там довольно известен.
– Правда? И сколько же он зарабатывает?
– Не могу представить. Но сегодняшний фокус и вправду крутой.
Маё навострила уши. «Так это был фокус…»
Вскоре после этого Эйити поблагодарил собравшихся, и поминки завершились. Поговорить с Такэси так и не удалось.
Вечером за ужином, втроем с родителями, Маё снова спросила у отца про Такэси.
– А что, родственниц на похоронах услышала? Это правда, Такэси работает в Америке фокусником, – сказал Эйити, словно и не собирался ничего скрывать.
– А почему он решил стать фокусником?
– Этого я тоже понять не могу, хотя меня часто спрашивают, – сказал Эйити с озадаченным видом, при этом они обменялись взглядами с Кадзуми.
Наверняка родители часто обсуждали эту тему. Скорее всего, Кадзуми знала про обстоятельства этого дела от мужа, поэтому только улыбалась молча.
Эйити посмотрел на Маё.
– Он с детства был необычным ребенком, мечтал о сверхспособностях…
– Сверхспособностях?
– Ты слышала имя Ури Геллера?
Она помотала головой.
– Ури Геллер утверждал, что обладает сверхспособностями. В семидесятые годы он был очень популярен. Приезжал и в Японию; из-за него тут случился бум увлечения сверхспособностями. Его выступления, где он взглядом гнул ложки, собирали массу людей. Мы с приятелями пытались ему подражать.
– Ложки? У него правда получалось?
Эйити улыбнулся и покачал головой:
– К сожалению, скоро выяснилось, что это был просто трюк, и бум сошел на нет. Такэси родился за несколько лет до этого.
После этого он рассказал такую историю.
Еще в начальной школе Такэси почему-то заинтересовался давнишним бумом вокруг сверхспособностей и стал собирать информацию. Раздобыл где-то старые видеозаписи Ури Геллера и постоянно их пересматривал на только что появившемся в доме видеомагнитофоне. На расспросы родителей, почему он это делает, отвечал только, что ему интересно. В школе он учился хорошо, скорее даже отлично, и родители решили оставить его в покое. Им казалось, что рано или поздно ему это надоест.
Однажды вечером произошло вот что. На ужин был рис с карри, и Такэси, протянув Томико ложку, сказал:
«Мама, этим трудно будет есть».
Эйити посмотрел на ложку – ничего необычного, ложка как ложка. Томоко, наклонив голову, тоже спросила, почему трудно есть.
«Смотрите, ну как этим есть?» – спросил Такэси и слегка повернул запястье.
В следующий момент произошло невероятное. Ложка в его руке как бы обмякла и согнулась.
Эйити был поражен. Все знали, что сгибание ложки – это просто трюк; на самом деле фокусник, отвлекая внимание зрителей, сгибал ее обо что-то. Но Такэси не делал ничего подобного. Ложка сама согнулась у него в руках, прямо в воздухе.
Это произошло на глазах Эйити и родителей. Некоторое время все ошеломленно молчали. Потом поднялся страшный шум. На Такэси набросились с расспросами, как он это сделал. Но тот ничего не говорил. С легкой улыбкой он сходил за новой ложкой и как ни в чем не бывало принялся за карри. Эйити с родителями по очереди рассматривали ложку, ища какой-нибудь секрет. Но это, несомненно, была обычная ложка, одна из тех, которыми всегда пользовались в доме Камио.
«Такэси так и не раскрыл свой секрет. Так что я и сейчас не знаю, в чем там было дело, – сказал со смехом Эйити. – Это был первый и последний раз, когда он проделал это с родными. Не знаю, о чем он размышлял потом. Из-за разницы в возрасте мы редко откровенничали друг с другом».
«Но все-таки, наверное, это не сверхспособности, а фокус, – сказала Маё. – Значит, дядя уже с тех пор мечтал стать фокусником».