— Я — сержант-детектив Эмброуз. Очень хорошо, что вы сразу же согласились увидеться со мной.
— Я чувствую, что должна. Хотя, если честно, плохо представляю, чем могу помочь вам.
— Вы очень поможете мне, мисс Хаттон, если позволите задать вам несколько вопросов. Я хотел бы прояснить, что все мои действия и вопросы я совершаю и задаю не из праздного любопытства, а по долгу службы. Мы действительно хотим разрешить эту ужасную загадку и увидеть, как свершится правосудие. В подобных случаях нам часто помогает исследование личных дел, и все эти сведения редко подвергаются огласке. Так что я прошу вас довериться мне.
— Я попытаюсь рассказать вам все, о чем вы хотите знать.
— Спасибо. Вы видели вашего брата этим утром до того, как он отправился в Эксбридж?
— Конечно, мы вместе завтракали.
— В его поведении было что-либо необычное?
— Право, не заметила.
— Можно узнать, о чем вы говорили?
— В основном о встрече, на которую он собирался. Он всегда с нетерпением ждал собраний консультативного комитета. Брат очень интересовался церковной архитектурой и чувствовал себя на своем месте, ежемесячно встречаясь в Эксбридже с друзьями.
— Он упоминал о каком-нибудь конкретном заинтересовавшем его моменте, касающемся встречи?
— Да, был такой. Брат шутил о каком-то нелепом витраже, предназначенном для одной из церквей епархии. Думаю, он даже говорил, для какой именно церкви, но я уж не припомню. Но помню как он сказал, что комитет не одобрит этот проект и что с мистером Стэнхоупом (это один из членов комитета) случится припадок, когда он увидит набросок.
— Понятно. Теперь, если вы не против, поясните еще один момент. Кажется, обычно члены консультативного комитета обедали в ресторане. Но, к несчастью, сегодня ваш брат не присоединился к ним.
— Знаю. Он взял обед с собой. Прежде чем уйти, он попросил меня сказать кухарке, чтобы та приготовила для него сэндвичи.
— Угу. А раньше он брал с собой обеды?
— Н-нет, насколько я помню.
— У него была причина взять с собой обед?
— Нет.
— Вы его не спросили об этом?
— Нет. Он уже выходил из комнаты, когда вспомнил об этом. А больше я его не видела.
— Вас не удивило такое необычное намерение — взять с собой обед?
— Я не думала об этом. И я не могу понять, почему это вас так интересует?
— Вот почему, — мрачно ответил Эмброуз. — В свете событий и фактов все выглядит так, будто у вашего брата была назначена встреча с кем-то в кабинете мистера Хенлоу во время обеденного перерыва. И мой следующий вопрос крайне важен. Дал ли он вам хоть малейшую причину подумать, что он собирается с кем-то встретиться?
— Ни на секунду. Я уверена, нет.
— И все же, мисс Хаттон, у нас есть причина верить, что кто-то нанес ему визит вскоре после часу дня, то есть времени, когда он остался один в квартире мистера Хенлоу.
— Правда? И кто же это был?
— Этого мы еще не знаем. Но надеюсь, что вскоре все выясним. У меня есть его описание. Итак…
Эмброуз пересказал все, что было известно.
На какое-то время мисс Хэттон настороженно задумалась.
— Нет, — медленно проговорила она. — Я точно не могу узнать по этому описанию ни одного из друзей брата. Но конечно он знал множество незнакомых мне людей. Так вы думаете, — она понизила голос, — что этот человек убил его?
— Сейчас мы не можем этого сказать. Но, насколько нам известно, это единственный человек, у которого была возможность совершить убийство.
— Но отчего… отчего у кого-то появилось такое ужасное желание?
— Ах, мисс Хаттон, если бы только мы сами это знали, решение загадки не заняло бы столько времени.
— Я знаю, что у него не было врагов во всем мире.
— К несчастью, у большинства из нас есть враги, мы просто можем не знать об этом.
— Но я не могу представить никого… — она запнулась. — У вас есть идеи?
Сержант покачал головой.
— Я хочу разрешить это дело, мисс Хаттон. И как раз в этом вы можете мне очень помочь: расскажите мне о брате. Каким он был? Его привычки? Можете кратко описать его? Полагаю, вы прожили вместе с ним какое-то время?
— Десять лет. Я переехала к нему, когда его жена умерла. У них не было детей. За исключением коротких отпусков мы проводили все время вместе. Он был зажиточным человеком, и с легкостью удовлетворял свои достаточно скромные желания. Он посвятил жизнь искусству, главным образом архитектуре. Еще он много читал и писал. Большинство его друзей были творческими людьми, и он состоял в нескольких обществах — антикварных и тому подобных. Но большую часть времени он проводил дома.