Покончив с этим, сержант начал собираться на совещание к полковнику Лэнгдейлу, который как раз зашел в кабинет, чтобы его вызвать.
Эмброуз заметил, что главный констебль пришел вместе с суперинтендантом, который как раз рассказывал ему о результатах поездки сержанта-детектива в Эвиан-ле-Бан. Затянулась долгая беседа, в ходе которой Эмброуз показал всем записную книжку Хаттона и рассказал о своих утренних успехах. Полковник Лэнгдейл слушал очень внимательно.
— Итак, — выслушав все, сказал он, — если ноги растут именно оттуда, и все эти преступления между собой связаны, то мы, можно сказать, сорвем джекпот. Да вы, кажется, довольно успешно подогнали под подозрение четверых мужчин: сторожа, Уильямса — слугу колледжа, Стэнхоупа и одно неизвестное лицо.
— Думаю, Уильямса можно смело вычеркнуть, сэр, — сказал суперинтендант, сверяясь с одной из многочисленных бумаг по этому делу, лежащих на столе. — У него достаточно весомое алиби, особенно учитывая то, что нам точно известно — из слов свидетеля Уилкинса и рассказа мистера Финмера, их подтверждающего, — что после ухода Уильямса из комнат Хаттон был еще жив.
— Тогда ладно, — сказал главный констебль, — давайте его исключим. Далее — что там со сторожем?
— Вот как обстоит дело, сэр, — ответил суперинтендант. — Я буквально вчера вечером говорил сержанту, что у сторожа были все возможности совершить это преступление и немного приукрасить правду на допросе, чтобы отвести от себя подозрения, — все равно никто бы ничего не заметил. Но если хорошенько все это обдумать, я очень сомневаюсь, что он причастен к убийству. Я навел справки и кое-что узнал об этом человеке — в Карнфорде он довольно известен своим образцовым проведением. Хотя конечно, когда дело доходит до преступления, это совершенно ничего не значит. Я все еще приглядываю за ним, сэр.
— Отлично! Ладно, допустим на какое-то время мы подвергнем сомнению подозрения по поводу сторожа. Теперь поговорим об этом маленьком художнике — Стэнхоупе. Что там насчет него?
— Он сказал мне (шутя), что у него есть алиби, — сказал Эмброуз.
— Вы его обвинили?
— Нет, сэр. Конечно нет. Я лишь сказал ему мимоходом во время нашего разговора, что пока он не докажет обратное, все члены комитета, включая и его самого, находятся под подозрением. Это и заставило его сказать про алиби.
— И оно действительно у него есть?
— Мы как раз сейчас с этим разбираемся, сэр. Мистер Стэнхоуп сказал, что вернулся в колледж вместе с мистером Кершоу, так что нам нужно узнать у него, так ли это было на самом деле.
Главный констебль кивнул.
— И, — продолжил он, — еще один — пастор, которого видел Финмер. Несколько туманно, не правда ли?
— Мы не можем сбрасывать со счетов что-то только потому, что оно кажется туманным, — ответил Эмброуз.
— Именно, — сказал суперинтендант, — хотя все равно это больше напоминает поиск иголки в стоге сена.
— У меня есть мысль по этому поводу, сэр, — вставил Эмброуз, — и я намереваюсь ее развивать. Но для этого нам нужно принять во внимание еще две вещи.
— Какие же? — спросил полковник Лэнгдейл.
— Та вечерняя газета и полусгоревшая спичка.
— Стэнхоуп мог принести эту газету, — размышлял главный констебль, — а вот что касается спички — что вы думаете по этому поводу, суперинтендант?
— Я сказал Эмброузу вчера вечером, что не возлагаю на нее никаких надежд. Конечно Финмер вполне мог привезти эти спички из своего прошлого путешествия в Эвиан и зажечь одну, когда пришел за рисунком, но, как я уже говорил, не похоже, чтобы он обронил огарок в гардеробный ящик, хотя Эмброуз выдвинул на этот счет целую теорию.
И он все пересказал.
— Хм! — воскликнул главный констебль, взглянув на часы. — И что же вы предлагаете делать сейчас, сержант?
— Я собираюсь связаться с мистером Кершоу, сэр, и как можно скорее поговорить с сэром Уилфредом Хейнсом. И еще мне бы хотелось переговорить со сторожем.
— Отлично. Итак, коронерское расследование состоится в четверг, да? Замечательно! Надеюсь, что нам удастся к тому времени прийти к какой-то определенности. Я бы хотел перекинуться парой слов с мистером Хенлоу, если мне удастся с ним пересечься. Не виделся с ним с тех пор, как он вернулся из Швейцарии.
Полковник Лэнгдейл вышел из полицейского участка и пошел вдоль Хай-стрит своей привычной походкой, в которой отчетливо была видна военная выправка. У входа в колледж Сен-Освальда он обратился к сторожу:
— Мистер Хенлоу у себя?
— Думаю да, сэр. Если нет, то скорее всего он в колледже. По крайней мере я не видел, чтобы он сегодня выходил.