— И? — воскликнут полковник Лэнгдейл. — Что же вы собираетесь тут найти? Это если еще Хенлоу тут что-то оставил. Давайте, сержант. Вы сделали открытие, вы нам его и показывайте!
Эмброуз просунул в дыру руку и извлек оттуда коричневый сверток около трех футов в длину и обвязанный тонкой леской. Он порезал леску и развернул сверток. Это оказался холст, а на нем красивый пейзаж.
— Господи! — вскричал полковник. — Это же потерянная Коро! Есть там еще что-то, Эмброуз?
— Надеюсь, что Косвэй доктора Блейка. Он точно ее заслужил. Ага! А это у нас что?
— А вот и второй экспонат! — угрюмо сказал главный констебль. — Не хватайте так, Эмброуз, аккуратнее! Там могут быть отпечатки.
— Да, сэр. Я не тронул рукоятку.
Он осторожно положил кинжал на стол. Камни переливались на его золотой рукоятке, а лезвие было спрятано в красивый кожаный футляр, тисненый золотом. Очень осторожно, кончиком своего перочинного ножа Эмброуз вытащил кинжал из футляра, обнажая элегантный, идеально наточенный клинок длиной около шести дюймов. Суперинтендант склонился над оружием, пожал плечами и указал на коричневое пятно у рукоятки.
Главный констебль кивнул.
— Вот как, — сказал он. — Мы конечно отправим его на экспертизу. Но лично у меня сомнений больше нет.
— Я конечно периодически задумывался, действительно ли мистер Финмер рассказал нам всю правду о том ноже для бумаги, — отметил суперинтендант. — Но я отдаю ему должное, он нас не обманул. Что-нибудь еще, сержант?
— Лучше сначала глазами посмотрю. Ваше замечание об отпечатках, сэр, я действительно был немного нерасторопным.
С этими словами Эмброуз достал из своего кармана небольшой фонарик и осветил им двое.
— Больше тут ничего нет! — сказал он. — Пусто. Очень жаль, я так хотел вернуть миниатюру доктору Блейку и удивить его очередным «фокусом».
Еще в комнате удалось найти небольшой чемоданчик на замке, который Эмброуз с легкостью открыл одной из своих отмычек. Там полицейские нашли круглую черную шляпу с плоским верхом, пасторский воротничок и пару темных очков в оправе из черепашьего панциря.
Глава XVI
— Вы выслушали заявления, — сказал следователь на дознании, — которые даже суду, привыкшему к самым неожиданным показаниям и признаниям, могут показаться из ряда вон выходящими. Прежде чем вы вынесете вердикт, я бы хотел сделать по поводу этих заявлений несколько поясняющих замечаний.
Таким образом, я в первую очередь хочу заявить (и думаю, вы со мной согласитесь), что с мистера Финмера снимаются все подозрения в причастности к смерти мистера Хаттона, и конечно же поздравить его с успешным выходом из такой чрезвычайно неприятной ситуации. Если в этом деле и был указующий перст на поспешную недальновидность следствия и неудачное стечение обстоятельств, то этот перст принадлежал мистеру Финмеру. Его заметили рядом с мистером Хаттоном за минуты до убийства, к тому же ранее между мужчинами разгорелся нешуточный спор, и, простите за нетактичность, мистер Финмер, можно сказать, славится своей вспыльчивостью и тяжелым характером. К тому же со стороны на первый взгляд казалось, что он вообще единственный человек, который мог побывать на месте преступления — в жилых комнатах в колледже Сен-Освальда — в рамках времени, в которых и произошло собственно преступление. Да и оружие, которым «очевидно» было совершено убийство, было прямо под рукой — на письменном столе. Плюс ко всему мистер Финмер неожиданно резко уехал из страны — так сказать, «при первой возможности». Встреча мистера Финмера с художником в Сен-Джонс Вуд и позднее наш с ним разговор могли бы послужить прямым доказательством невиновности подозреваемого. Но совсем не обязательно. Многие преступники сами выдают себя при разговоре с полицией, допуская от волнения логические или фактологические ошибки в своем рассказе. Даже то, что мистер Финмер добровольно заявил, что выбросил нож в яму, совершенно не доказывает, что он прежде не совершил им убийство.
Общественность порой склонна считать полицию недотепами. И самой настоящей глупостью и недальновидностью с их стороны было бы проигнорировать все остальные возможности и зафиксировать внимание на том, что выглядело самым очевидным. Так вот в этот раз перед вами пример тех самых тщательности и пытливости, которые редко приписывают к нашим достоинствам. Не согласные принимать за правду самое простое и очевидное, полицейские рассмотрели это происшествие со всех мыслимых и немыслимых ракурсов, не упуская даже какие-то, казалось бы, пустяковые и не несущие особого смысла мелочи. И вот результат — самое неожиданное и немыслимое развитие событий, хотя я и не жду, что в вердикте суд сделает на это ссылку. Но все же я прошу вас при обсуждении решения принять во внимание ту цепочку улик, которая была выявлена в ходе расследования. Кусочек порванного шнурка — спичечный огарок — вечерняя газета — половина листа из записной книги с загадочными надписями — подсказка от университетского профессора в рассказе о том, как пара деталей в одежде меняют человека до неузнаваемости даже близкими друзьями — и так далее, о чем я уже прежде упоминал.