Следующим, что я помню, была сонная мысль: как такое возможно, что у Грималкина такой мягкий мех и такой грубый язык? Я открыл глаза в девять утра и обнаружил, что Грималкин сидит у меня на груди и будит меня, шершавым языком вылизывая щёки и подбородок. Со зверинцем Бенелаиуса никакие водные часы не нужны.
Я встал, умылся и спустился вниз по лестнице. Сперва я накормил кошек, а затем отправился в конюшни позаботиться о лошадях. И Дженкас, и Стаббинс вяло отреагировали на моё появление. Нет, я мог понять Дженкаса — у бедолаги выдалась та ещё ночка. Может, ему снились те же кошмары, что и мне, — на мой взгляд, конь выглядел таким же испуганным, как и я после пробуждения.
Но я не знал, почему Стаббинс тут же не принялся за еду. Мне пришлось позвать трижды прежде, чем он наконец-то присоединился к завтраку Дженкаса.
— А это откуда взялось? — спросил я, заметив грязь на щётке2 у лошади. Должно быть, я пропустил её, когда чистил Стаббинса после поездки вчера. Жеребец жевал, пока я вычёсывал его, а после того, как я почистил его ногу, я вернулся домой, чтобы уже заняться приготовлением завтрака для людей.
Я слышал, как Линдавар с Бенелаиусом проснулись этажом выше, пока я сварил большую кастрюлю чая и приготовил роскошный завтрак, состоявший из яиц, вяленого лосося, эльфийского хлеба и особых колбасок, так любимых Бенелаиусом. Ко времени, когда волшебники спустились уже одетые, я уже накрыл стол — завтрак исходил жаром и был готов к употреблению.
— Эх, Джаспер, — произнёс Бенелаиус, — ты настоящее чудо. Весь день и полночи заниматься поиском улик, другую половину — мучиться от кошмаров, а на утро приготовить замечательный завтрак.
— Эм… откуда Вы узнали, что у меня были кошмары?
— Когда я услышал тяжёлое дыхание и то, как кто-то вскрикивал посреди ночи, — а на тот момент ты спал один — это был единственный возможный вывод. Ну что ж, Линдавар, Джаспер, садитесь. Давайте набьём желудки этим чудесным завтраком, а затем за чаем всё обсудим.
Мы с аппетитом всё съели, а когда был разлит чай, Бенелаиус начал задавать вопросы.
— Итак, Джаспер, исходя из всех твоих наблюдений, кто, на твой взгляд, убил Дово?
— Я думаю, это могли сделать несколько человек, — ответил я, радуясь, что кому-то интересно моё мнение и зацепки. — Дово разозлил несколько человек в таверне в ту ночь, когда его убили. Рольф с Дово сцепились из-за того, что подмастерье кузнеца начал приставать к Майелле.
— А ты Рольф способен на убийство, по-твоему?
— Он может, хозяин. Он вспыльчивый, выглядит довольно агрессивным, а если ещё и столкнулся с Дово, когда тот пытался его разыграть… — я пожал плечами.
— Верно, — отозвался Линдавар. — Гнев, помноженный на ревность, способен толкнуть такого рода человека на подобное действие.
— Кто ещё? — спросил Бенелаиус.
— Бартхельм, возможно. Отец готов зайти далеко, чтобы защитить честь дочери.
— В таком случае, — криво ухмыльнулся волшебник, — Гродовет куда более подходящая кандидатура, а?
Я кивнул.
— Кендра может быть ещё одной подозреваемой. Дово к ней приставал, а если ещё и решил разыграть, прикинувшись призраком Фастреда, то авантюристка уж точно не стала бы бежать. Она вполне могла успеть нанести удар прежде, чем успела понять, что это блеф. Плюс ко всему, она не смогла сказать, где была.
— А что насчёт Гродовета? — спросил Линдавар. — Исходя из того, что Онсибл Дёрн сказал тебе, Джаспер, следует, что он был зол на Дово по какой-то причине.
Бенелаиус бережно снял кошек со своего подола, встал и подошёл к серванту. Оттуда волшебник достал плащ и шляпу, принадлежавшие Дово.
— И что бы это значило?
Я посмотрел на Линдавара, раздумывая о том, не его ли очередь отвечать, но волшебник даже ухом не повёл.
— Это значит, — пришлось отвечать мне, — что Дово мог использовать «Отважного менестреля» как некий перевалочный пункт для своих вылазок, пряча там одежду, когда переодевался в призрака.
— Нужно ли обсуждать, — сказал Бенелаиус, — то, кому выгодны все эти появления призрака?
— Я думаю, — отозвался Линдавар, — что это может быть дварф, владеющий «Менестрелем»…как его там, Коротколапый?
— Коротконогий, — исправил я. — Это так. Всё, что удерживает народ от посещения «Болотной крысы», идёт на пользу «Отважному менестрелю», — я усмехнулся. — Может, Коротконогий поставляет им их разбавленный водой эль и тухлые яйца.
— На мой взгляд, там нечто большее, — заметил Бенелаиус. — Дово сообщил это Кендре, правильно?
— Да… — я задумался на секунду. — Вы думаете, что Дово мог притворяться призраком, чтобы…