Инспектор пригласил его сесть, и тот опустился на стул рядом с его столом, но тут же вскочил снова.
— Могу я представиться? Моя фамилия Лакруа. Пьер Лакруа. — Он снова сел, положив плащ на колени. — Я живу в старом Неймегене, а сюда явился по просьбе моей тети.
Де Кок выжидательно смотрел на него.
— Вашей тети?
Пьер Лакруа кивнул.
— Синтии де Ламотт, младшей сестры моей матери Габриеллы де Ламотт. После развода моей тети я занялся ее делами. Я очень люблю тетю Синтию и она ко мне всегда хорошо относилась.
— Это очень приятно…
Пьер Лакруа нахмурился.
— Тетя позвонила мне вчера вечером из Амстердама. Рассказала, что была у вас, сообщила о Сюзетте… об угрозах какой-то женщины. — Немного помолчав, он повернулся на стуле. — Тетя сказала, что вы задержали молодого человека, который узнал в ней женщину, ехавшую в то злосчастное утро в одном купе с Сюзеттой…
— Верно.
Пьер Лакруа энергично замотал головой.
— Нет, не верно! — возразил он. — Тетя не была в этом поезде, она находилась в это время в Неймегене, у себя дома, и я был у нее.
Де Кок медленно провел рукой по лицу, внимательно следя за молодым человеком сквозь пальцы. Светлые волосы, гладко зачесанные назад, узкие скулы и волевой подбородок… Близко поставленные серо-зеленые глаза и остренький нос делали лицо неправильным. Затянувшееся молчание явно тяготило молодого человека, и он нервно постукивал средним пальцем по жилету.
— Я был у нее… да, был у нее. В тот день я подвез Сюзетту на своей машине на вокзал. А потом провел у тети весь день… Вернулся домой поздно вечером, когда уже кончились «Последние известия» по телевизору.
— Вы явились сюда, чтобы засвидетельствовать ее алиби?
— Да. Именно для этого я и приехал к вам по просьбе моей тети. У нее сложилось такое впечатление, что вы ей не верите. — Молодой человек замолчал и вопросительно взглянул на инспектора.
— Вы… в самом деле ей не верите?
Де Кок уклонился от ответа.
— Вы знали об угрозах по телефону вашей двоюродной сестре? — спросил он.
Пьер Лакруа покачал головой.
— Нет, вначале не знал. Сюзетта и тетя не говорили мне об этом. Я узнал обо всем только после убийства и ужасно перепугался.
— Почему?
Пьер Лакруа поднял на де Кока глаза, в которых затаился страх.
— Люсьенна… Ей тоже угрожала неизвестная женщина.
— Кто… эта Люсьенна? — удивленно пробормотал инспектор.
Пьер Лакруа проглотил слюну.
— Моя сестра… Люсьенна Лакруа.
16
Де Коку потребовалось несколько минут, чтобы переварить услышанное.
— Если я вас правильно понял, вашей сестре, Люсьенне Лакруа, — спокойно повторил он, — угрожала по телефону какая-то женщина?
— Да.
— Как часто?
— Каждые два месяца.
— Начиная с какого времени?
— Это продолжается около двух лет.
— И началось после смерти Стеллы?
Пьер Лакруа покивал, прикусив губу.
— Стелла… да, женщина называла это имя. Сначала Стелла, говорила она, а следующая ты. — Молодой человек помолчал. — Нам это ничего не говорило, мы не знали никакой Стеллы. Отец и мать были еще живы и я от них никогда не слышал этого имени.
— Ваши родители умерли?
Этот вопрос явно не следовало задавать. Пьер Лакруа низко опустил голову.
— Они погибли в прошлом году… во Франции, в автомобильной катастрофе. Поехали навестить родственников, знаете ли, мы происходим из семьи гугенотов. Люсьенна и я после их смерти продали родительский дом. Не хотелось оставаться там жить. Тогда-то я и переехал в Неймеген, поближе к тете, которую очень люблю. А Люсьенна поселилась в Цейсте, на улице графа Людовика.
— Вы часто видитесь с сестрой?
— Конечно. Почти каждую неделю. Либо я еду в Цейст, либо она приезжает ко мне в Неймеген.
— Люсьенна хорошо знала Сюзетту де Турне?
Пьер Лакруа улыбнулся.
— Они двоюродные сестры. Мы все трое росли вместе, потом девочки немного отдалились друг от друга.
— Говорит ли вам что-нибудь имя Луизы де Колиньи, если, конечно, не иметь в виду жену Вильгельма Молчаливого?
Пьер Лакруа взмахнул рукой, как бы отметая это предположение.
— Нет. Это имя мне ничего не говорит.
— Вы когда-нибудь слышали фамилию Бернард?
Казалось, Пьер Лакруа пытается вспомнить что-то.
— Кажется, так звали одного друга моего отца, они подружились еще в студенческие годы.
— Стелла была его дочерью, — сказал де Кок. — Она была убита в Энкхойзене точно так же, как и Сюзетта де Турне.
Пьер Лакруа смотрел на него остановившимися глазами.