Де Кок помолчал немного, и вдруг глаза его засветились, он хитро прищурился.
— В Энкхойзене, — он торжествующе поднял указательный палец, — следователи допустили ошибку.
— Какую?
— Кондуктор.
Фледдер непонимающе посмотрел на него.
— Они тогда не попытались встретиться с кондуктором и не допросили его — вы это имеете в виду?
— Да нет, кондуктора-то они допросили и даже очень основательно, выяснили у него точное время отправления поезда… количество пассажиров первого и второго класса… приметы людей, у которых он проверял билеты… — одним словом, выяснили все детали и даже более того… — Де Кок театрально раскинул руки. — Но они не спросили его о неожиданных болях в желудке.
Фледдер по-прежнему ничего не понимал.
— Ну и что же?
Де Кок тяжело вздохнул.
— А ты подумай хорошенько, — сказал он, — что обычно делает кондуктор в поезде? Проводит контроль. Об этом нам напомнил сегодня инспектор Вестернинг… И строже всего он контролирует пассажиров первого класса. Мужчина или женщина, замыслившие преступление, естественно, не захотят, чтобы им помешал кондуктор, который может войти в купе для проверки билетов.
Фледдер от удивления застыл на месте с открытым ртом.
— И потому убийце нужно было срочно избавиться от кондуктора… — догадался он.
Де Кок кивнул.
— Сославшись на сильные боли в желудке, он ушел…
Несколько минут оба молчали, обдумывая эти странные убийства в поезде. Из-за того что в большой комнате следователей день и ночь горел яркий свет, лампы дневного света над рабочими столами постоянно мерцали, издавая слабое жужжание, которое раздражало и мешало сосредоточиться.
Де Кок поднялся со своего места и начал по своей давней привычке ходить взад и вперед по комнате.
Его волевое лицо с резкими чертами выдавало отчаянное напряжение мысли, ему во что бы то ни стало хотелось найти убийцу… и не только потому, что он желал угодить Медхозену, просто надо было закрыть дело, которое давно уже считалось безнадежным.
Он остановился у стола Фледдера.
— Брам ван Вилинген принес фотографии?
Фледдер достал из стола большой желтый конверт.
— Он принес фотографии как только вы ушли, сказал, что торопился так только ради вас.
Де Кок улыбнулся.
— Очень мило с его стороны. Ты их просмотрел?
— Да.
— Ну и что же?
Фледдер неопределенно пожал плечами.
— Честно говоря, я не слишком много нового для себя открыл, — мрачно заметил он.
Молодой инспектор отодвинул подальше пишущую машинку и разложил на столе фотографии.
— Может быть, вы обнаружите что-то интересное?
Де Кок внимательно изучал фотографии из-за спины Фледдера.
— Как ты считаешь, сколько ей лет? — спросил он.
— Около двадцати.
Де Кок утвердительно кивнул.
— У нее нет обручального кольца.
Фледдер усмехнулся.
— Сейчас это ничего не значит.
— Ты хочешь сказать, она могла быть замужем?
Фледдер помотал головой.
— Вы очень старомодны, мсье. Вас только одно интересует: замужем женщина или нет, а между тем, в наше время существуют и другие виды связей.
— Которые не требует обручального кольца, ты хочешь сказать?
Фледдер поджал губы и постучал пальцем по одной из фотографий.
— Эта молодая женщина весьма современная особа… Она давно не живет с родителями… где-то работает. Имеет дружка. Эмансипированная, свободная и независимая женщина. Вы догадываетесь, инспектор, о чем это говорит?
— Понятия не имею.
— Пройдет немало времени, пока кто-то обнаружит ее отсутствие.
Старый инспектор с озабоченным видом посмотрел на своего помощника.
— Знаешь, что мне кажется?
— Ну?
— Это очень запутанное дело…
Де Кок на минуту задумался, затем снова занялся фотографиями, тщательно рассматривая их одну за другой. Итак, женщина вошла в вагон первого класса, конечно же, не голой… Почему убийца постарался раздеть ее догола? Это ведь требовало не только усилий, но и времени… Его или ее могли увидеть… Что сделал убийца с одеждой? Унес с собой? Зачем? Для этого ему понадобился мешок или сумка… В купе первого класса не обнаружено ничего, кроме трупа.
Вопросы, вопросы захлестывали его. Что могло быть побудительной причиной убийства? С какой целью была загублена эта молодая жизнь? Разбойное нападение, изнасилование, ограбление? Может, убийца был сексуальным маньяком, страдавшим извращениями?