Пару слов сказал лидер еще одного королевства людей – седоусый мужик с очень внимательным взглядом. Оказывается, когда-то и он с Анастерианом был в союзе.
Все-таки с Альянсом у эльфов были куда более давние связи и традиции сотрудничества. Если бы все эти доброжелательные дворфы и гномы ушами не хлопали, когда человеческий маршал решил казнить Мстителей, то… Каэль вообще тогда попал бы в Запределье уже после открытия Темного Портала: стал искать Фелориэль и, возможно, считал бы полудемона врагом или же вовсе никакого отношения бы к нему не имел. Даже если сейчас все в итоге оборачивалось для Иллидана хуже некуда, он все равно не хотел бы никогда не встречать своего эльфенка…
Также присутствовал синий дренейский бородач Велен, кил’джеденов бывший дружок, которого на коронацию пригласили, как полагается, но увидеть не ожидали: в союзной Экзодару запредельской армии Расколотого Солнца син’дореев принимали, да и Солнечный Колодец Велен помогал очистить, но вот лично с Каэлем у гордых владельцев щупалец на лице были свои счеты. Именно он захватил у них Крепость Бурь, и только благодаря вмешательству Му’уру число жертв было небольшим. То, что они свой кораблик толком посадить не смогли, это, конечно, уже не эльфенка вина: на предварительной проверке исправности двигателей настоял сам наару, на старте с модулем все было в порядке. По поводу гибели Му’уру у Каэля с дренеями тоже была масса взаимных претензий, но, впрочем, они уже относились к запредельской части народа, не к веленовым подопечным. Велен говорил довольно долго, но если бы Иллидана спросили, о чем была его речь, он бы не смог ответить. Что-то там про Свет, общих врагов и мир в Азероте. Ну и А’дал с ним, с Веленом.
От Орды гости были не столь высокопоставленные. Тролли и орки прислали каких-то не особо важных шишек - но там понятно, в Огриммаре не до внешней политики. Зато с ними прибыли двое пандаренов: толстый, но весьма проворный весельчак со звонким именем, которого знали, кажется, все лидеры народов Азерота, и мелкая глазастая девчонка. Пандарен даже не пытался изобразить соответствующие ситуации серьезность и торжественность, но ему это прощалось, и даже всегда сдержанный и дисциплинированный Роммат величественно принял приглашение «выпить пивка» после официальной части.
- Познакомились при осаде Огриммара, - пояснил он потом Иллидану.
Каэль, впервые в жизни увидевший пандарена, был шокирован и очарован одновременно. Королевское выражение мордашки не удержал, но ничего удивительного: ошалело хлопали глазами все, когда пандарен добродушно и радостно заявил:
- Мне сказали, что вам, ваше величество, пить пиво уже можно. Раз у вас сегодня большой праздник, я сварил особый сорт. Ваш дед, говорят, тоже кое-что варит. Я могу и его научить…
Верре’Тас заинтересованно приподнял бровь. Его-то коньячок не для юных организмов.
Отрекшихся представляла неплохо сохранившаяся дама, которая уже несколько лет была эмиссаром Сильваны в Луносвете.
- Леди Сильвана желает вам править не менее долго и мудро, чем ваш отец, - просипела немертвая.
Эльфенок говорил, что Сильвана с Анастерианом очень дружила. Это намек, что в память об этом Темная Госпожа желает жить с его сыном в мире? Или обычная вежливость? Или попытка усыпить бдительность? После всех этих баек о коварстве Сильваны впору параноиком заделаться.
Вождь тауренов, Бейн Кровавое Копыто, говорил много и даже несколько усыпляюще. Он случаем Кенарию не родственник? Бейн был первым представителем Орды, кто признал нейтралитет Квель’Таласа, о чем и написал Терону и Каэлю. Его эмиссар так и осталась в Луносвете, и с ее помощью с Громовым Утесом было заключено несколько торговых соглашений. Особой роли для эльфийской экономики эти соглашения не играли, таурены вели довольно примитивный кочевой образ жизни и ничего интересного предложить не могли: продукты питания нет смысла тащить через пол Азерота. Но Бейн был известен как справедливый, благородный и миролюбивый правитель, не уступающий авторитетом Велену, поэтому сотрудничать с ним желательно уже с политической точки зрения.
Мелкий, но выше гнома, франтовато разряженный Галливикс, глава гоблинов, говорил быстро, эмоционально и радостно. Рожа у него была противная, а вот голос – неожиданно звучный. Рассказывал про золото рекой и перспективы совместной торговли. Старался держаться подальше от Бейна, что неудивительно: наступит и не заметит.
Как-то слишком много различных народов и политических сил в родном Азероте. То ли дело на Кареше: кто не нага, тот син’дорей или эфириал. Демонов и людей у них совсем немного, а кал’дореев вообще всего двое – Иллидан да Шари. Хотя кал’дорайского в них едва ли на половину наберется…
***
После коронации Иллидан стал собираться на Кареш. Он решил взять с собой Верре’Таса, чтобы тот сделал Шар Транслокации, соединяющий Дворец Вихрей и Дворец Ярости Солнца, но так, чтобы посторонние устройством воспользоваться не могли. Свое умение держать язык за зубами магистр Блеклые Сумерки уже доказал, восемь лет скрывая ото всех знание, что его внук жив, да и о том, что Иллидари теперь живут на Кареше ему уже было известно. Верре’Тас сможет вернуться в Азерот, как только закончит с Шаром. Также Владыка Севера договорился с мастером рун Дерианом, архимагом, членом Ассоциации, об установке рунных камней на Кареше. Напитать их энергией там – вообще не проблема, а защита лишней не будет. От Легиона рунные камни не помогут, но на Кареш также могут хлынуть другие эфириалы, не являющиеся подданными Шаффара, или очередные искатели приключений. Дериану придется задержаться на несколько лет, пока все основные виды защиты планеты не заработают, но его согласие на это полудемон уже получил.
- Веди себя хорошо, слушай Аллерию, - сказал Каэлю Иллидан, готовясь отправляться в Замок Блеклых Сумерек и оттуда – на Кареш.
Эльфенок рассмеялся.
- Не беспокойся. Все будет в порядке.
Будет. Конечно, будет. Полудемон даже не сомневался в этом.
Гаррош арестован. Предатель Терон мертв. Роммат и Аллерия вернулись в Квель’Талас, так что за Каэлем есть, кому присмотреть. Иллидану больше незачем оставаться в Азероте.
Он крепче прижал к себе эльфенка. Теперь его маленькое Солнышко – Солнечный Король. Каэль вернул трон своего отца, поставил на ключевые посты надежных эльфов, заключил выгодные политические и торговые союзы. Его генералы принесли син’дорайскому народу две громкие победы: над Лэй Шэнем и, совместную с основными народами Азерота, над Гаррошем. Каэля любят подданные - не просто как представителя королевской династии, символ процветания син’дорай, но и как показавшего себя достойным правителя.
Помощь Иллидана больше не нужна ему. Полудемону в принципе больше нечего ему предложить.
Раньше Каэль всегда находился в его власти, когда очень явно, когда в меньшей степени, но все же. Магический голод син’дорай, опасности и манящие перспективы Запределья, новые территории, неприятности с Кил’Джеденом и восстановление после болезни. На Кареше все эльфы вообще полностью зависели от воли Владыки Севера, у них не было собственных связей, сил и ресурсов для выживания там.
Теперь все иначе.
Иллидан больше не может рассчитывать, что король Квель’Таласа, единовластный правитель самого развитого государства в Азероте, будет относиться к дикарю-калдорею с пугающей демонической рожей как к равному себе. Иллидан ведь с самого начала понимал, что сможет удерживать лидера Высокорожденных рядом с собой, только пока с большим отрывом будет превосходить его в силе, власти и возможностях. Но думал, что закончив с делами в Квель’Таласе, они оставят Роммата за главного и вернутся домой, во Дворец Вихрей, где все будет по-старому. Когда эльфенок решил остаться в Азероте, Иллидан пришел к выводу, что, получив корону, Каэль все равно только сильнее начнет нуждаться в помощи сюзерена, чтобы сохранить ее. Азерот – это не мирный и тихий теперь Кареш, где все важнейшие мировые вопросы решались за пару часов спокойной и доброжелательной беседы с Шаффаром. Тут постоянно какие-то войны, опасности, угрозы - только успевай помогать.