— Нет, — только и сказал я.
Шериф подался вперёд, словно бы желал ко мне принюхаться, но тут раздался спокойный голос Стивена Эмори:
— Только что, Джек, я угостил его стаканом вина. А ты не хочешь с нами выпить? И ты, Вилли?
Кингмэн не обратил никакого внимания на заданный вопрос, однако Эмори кивнул Рэнди Барнетту, и тот исчез в кухне.
— Что вы делаете в Тремонте? — обратился ко мне Кингмэн.
— Деловая поездка, — ответил я. — Некоторые дела с мистером Эмори.
Вновь Эмори подал голос, который зазвучал на этот раз боле строго.
— Всё верно, Джек. Он приехал сюда, чтобы повидать меня по делу, и я был о его приезде оповещён. Насколько мне известно, это дело даже не конфиденциальное. Но оно никак не связано с трупом на дороге.
Кингмэн всё ещё не спускал с меня взгляда.
— А я знаю, зачем он здесь, — заявил он. — Он у нас чёртов сыщик из Чикаго. — Каким-то образом шериф ухитрился выматериться этими тремя простыми словами. — И мне уже известно, о чём он выспрашивает людей, или притворяется, будто выспрашивает. Кое-кто сообщил мне, что в Тремонт-Хаусе поселился частный шпик.
Мне не нужно было долго гадать, кем был этот «кто-то».
Вернулся Рэнди, неся ещё два стакана вина, один из которых он протянул Вилли Эклунду, помощнику; Эмори же принял от него второй и едва заметным манером препроводил его в лапу самого. Сопровождалось это приглашением:
— Сядем-ка, шериф, на минутку. Расслабимся. И всё станет на свои места.
И Эмори потащил шерифа в кресло. Как же он старался разрядить обстановку!
— Так-то, Джек, — говорил он. — Значит, наш Проныра Паркинсон всё в точности тебе доложил. Как я уже сказал, это не имеет значения, поскольку не составляет секрета. Я пытаюсь убедить Жюстину вложить некоторую сумму в мою новую разработку; ей, в свою очередь, даровано право производить любые расследования, какие она сочтёт нужными. Не таков ли девиз Торговой палаты нашего Паркинсона — «Следуй расследованию!»
— Вовсе я не о том веду речь, — произнёс Кингмэн. — Я толкую о проклятом частном шпике из Чикаго: заявляется сюда, понимаешь, и…
В общем, сдался шериф. Стоило Эмори воздеть руку, как шериф запнулся.
— Давай, Джек, не будем смешивать, — сказал Эмори. — Тебя раздражают три вещи. Первая, что здесь у нас Эд Хантер — частный детектив; вторая, что он из Чикаго; и третья — что он оторвал тебя в среду от ночной игры в покер, заставив искать труп, а никакого трупа нет. Первую и вторую вещь мы признаём, но Эд тут ничего поделать не может. В следующий раз исправится. Давай-ка перейдём к третьему вопросу.
Кингмэн заворчал, однако глотнул из своего стакана, и Эмори продолжил.
— Откинем же и игру в покер, сосредоточимся только на трупе. Представим на минуту, что Эд не пьян и не лжёт — а я ручаюсь за то, что он не пьян, — так не мог ли ты просмотреть этот труп, если он всё ещё находится там, где говорит Хантер?
— Нет, чёрт возьми. Мы ведь не гнали, ехали медленно, а от Бака Барнетта до тебя, последние полмили, фактически ползли. Вилли водил по краям дороги прожектором. Скатись даже тело в канаву, мы и то бы его увидели.
Эмори обратился ко мне.
— А ты точно указал расстояние, Эд? Не может ли тело находится далее, чем тебе показалось?
— Перед тем, как наткнуться на тело, — ответил я, — я как раз миновал почтовый ящик с именем Барнетта. Тело, я бы сказал, находилось на полпути от того ящика. Как раз после поворота дороги — а потом был ещё только один поворот, после чего я сразу оказался у вашего дома.
Эмори кивнул.
— Тогда всё верно: в четверти мили отсюда; как раз ещё полмили до дома Барнетта. Отличная способность оценивать расстояние для городского паренька, Эд. А, Джек?
Но тут вмешался Вилли Эклунг.
— Ничего там, Стив, не было, — сказал он. — Именно там мы глядели во все глаза — влево от дороги, как он и сказал по телефону. Мы бы и дохлого цыплёнка не прозевали. Уж поверь.
Кингмэн с ворчанием продолжал цедить вино.
— Ничего не понимаю, — сказал я. — Там было тело. — Я посмотрел на свои часы. — Полчаса назад. Уйти оно не могло. Оно было мёртвым.
— Прикасался к нему? — спросил Кингмэн.
Я покачал головой. Теперь я понимал, как опростоволосился; убедительности моему рассказу не хватало.
— Но мне не было нужды прикасаться к нему, — сказал я. — У него было разорвано горло. С такой раной невозможно оставаться в живых.
— Не нальёшь ли нам, Рэнди, ещё вина? — вмешался Эмори. Барнетт поднялся на ноги и исчез в кухне.
Вилли Эклунд подался вперёд в своём кресле; его лицо вдруг вытянулось, как у ищейки.