Глава 6
Первый вечер
После чая миссис Лейднер повела меня посмотреть комнату.
Пожалуй, сейчас самое время дать описание расположения комнат. Оно было очень простым, и в нем легко разобраться, если обратиться к плану. По обе стороны большого открытого портика, или веранды, – двери, ведущие в две основные комнаты. Та, что справа, – в столовую, где мы пили чай, та, что с другой стороны, – в точно такую же комнату (я назвала ее общей комнатой), которая использовалась в качестве гостиной и была своего рода неофициальной рабочей комнатой, то есть определенная часть чертежей (кроме строго архитектурных) делалась здесь, и наиболее мелкие тонкие кусочки керамики тоже приносили сюда. Через общую комнату был проход в так называемую комнату древностей, куда приносили все находки с раскопок и хранили их на полках и в специальных ящиках, а также складывали на больших скамьях и столах. Из этой комнаты выхода, кроме как через общую комнату, не было.
Рядом с комнатой древностей была спальня миссис Лейднер, вход в которую был со двора. Эта комната, как и другие в этой, южной, части дома, имела два зарешеченных окна, выходящих на вспаханные поля. Под углом к комнате миссис Лейднер примыкала комната доктора Лейднера, но без двери между ними. Это была первая комната в восточной стороне здания. Далее шла комната, предназначавшаяся для меня. За ней – комната мисс Джонсон и комнаты миссис Меркадо и мистера Меркадо. Далее следовали две так называемые ванные.
(Когда я употребила упомянутое название в присутствии доктора Райлли, он посмеялся надо мной и сказал, что это не то ванная, не то не ванная! Все-таки, когда вы привыкли к настоящему водопроводу, кажется странным называть ванными две грязные комнаты с лужеными сидячими ваннами, грязную воду в которые доставляют в жестяных банках из-под керосина.)
Вся эта сторона здания была пристроена доктором Лейднером к настоящему арабскому дому. Спальни были у всех одинаковые, в каждой по окну и по двери во двор. В северной части здания находились чертежная, лаборатория и фотографические комнаты.
Вернемся к веранде. Расположение комнат с другой стороны было очень похожим. Из столовой дверь вела в служебную комнату – офис. Здесь хранились документы, составлялся каталог, печатали на машинке. Соответственно комнате миссис Лейднер располагалась комната отца Лавиньи; он использовал ее также для расшифровки всего того, что называют таблетками.
В юго-западном углу находилась лестница на крышу. По западной стороне первыми шли кухонные помещения, затем четыре маленьких спальни, занимаемые молодыми людьми – Кэри, Эммоттом, Рейтером и Коулманом.
На северо-западе находилась фотолаборатория с сообщающейся с ней темной комнатой. Далее – лаборатория и за ней под большой аркой единственный вход внутрь здания, через который мы и прибыли. С внешней стороны находились помещения для обслуживающего персонала – местных жителей, караульное помещение для солдат – и конюшни, в том числе и для лошадей-водовозов. Чертежная располагалась справа от арки, занимая остающуюся часть северной стороны.
Я достаточно подробно обрисовала план дома, чтобы не было надобности возвращаться к нему позднее.
Как я сказала, миссис Лейднер сама провела меня по зданию и в конце концов поселила меня в моей комнате, выразив надежду, что я буду чувствовать себя удобно и ни в чем не буду нуждаться.
Комната была довольно мила, хотя и просто обставлена: кровать, комод, умывальник и стул.
– Бой приносит теплую воду перед ленчем и обедом, естественно, и утром. Если вам потребуется вода в какое-то другое время, выйдите наружу, хлопните в ладоши и, когда подойдет бой, скажите jib mai, har[10]. Как, запомните?
Я сказала, что да, и, немного запинаясь, повторила фразу.
– Правильно. И уверенным громким голосом. Арабы не воспринимают ничего, сказанного «обычным английским голосом».
– Языки – забавная вещь, – сказала я. – Кажется, что не может быть такой массы языков.
Миссис Лейднер улыбнулась.
– В Палестине есть храм, в котором молитва господня написана, насколько я помню, на девяноста различных языках.
– Что вы! Я должна написать об этом моей старой тете. Ей будет интересно, – сказала я.
Миссис Лейднер потрогала кувшин и таз, машинально немного подвинула мыльницу.
– Я надеюсь, у вас здесь все будет благополучно, и вы не будете скучать, – сказала она.
– Я редко скучаю, – заверила я ее. – Жизнь не настолько длинна, чтобы скучать.
Она не ответила, продолжала, задумавшись, забавляться с умывальником. Вдруг она остановила взгляд своих темно-фиолетовых глаз на моем лице.