Миссис Лейднер слегка кивнула головой. Вскоре рука в руке они дошли до конца парапета и вместе стали спускаться по лестнице вниз.
– Как он ей предан, правда? – сказала миссис Меркадо.
– Да, – сказала я, – приятно смотреть.
– Что вы на самом деле о ней думаете? – спросила она меня, слегка понизив голос.
– Да ничего особенного, – решительно сказала я. – Просто, мне кажется, немного утомлена.
Ее глаза продолжали буравить меня, как это было за чаем.
– Вы работали в психиатрической клинике? – спросила она.
– Нет, – сказала я. – Господи, почему вы об этом спрашиваете?
Миссис Меркадо немного помолчала.
– Вы знаете, какой она бывает странной? Доктор Лейднер вам рассказывал? – поинтересовалась она.
Я против сплетен о своих больных. С другой стороны, по своему опыту знаю, что зачастую трудно узнать всю правду от родственников, а пока не узнаешь правды, работаешь наугад, и от этого мало пользы. Конечно, когда распоряжается врач – другое дело. Он сообщает все, что вам необходимо знать. Но в данном случае лечащего врача не было. Доктора Райлли никогда сюда в качестве врача не приглашали. Нет, я не была уверена, что доктор Лейднер рассказал мне все, что мог бы рассказать. Часто инстинкт заставляет мужа быть сдержанным – честь ему и хвала, замечу я. Но все-таки чем больше бы я знала, тем лучше могла бы определить, какой линии поведения мне придерживаться. Миссис Меркадо (я отнесла ее мысленно к породе злобных кошачьих) явно умирала от желания поговорить. И, откровенно говоря, как по-человечески, так и по работе, мне хотелось услышать, что она скажет. Можете считать это кумушничеством, как хотите.
– Как я понимаю, миссис Лейднер не совсем нормально себя вела? – сказала я.
Миссис Меркадо неприятно рассмеялась.
– Не совсем нормально? Я бы так не сказала. Пугала она нас до смерти. Раз ночью ей пальцы стучали в окно. Потом кисть, отделенная от руки. Дошло до того, что желтое лицо прижалось к стеклу, а когда она подбежала к окну, там никого не оказалось. Ну, скажу я вам, от этого забегают по спине мурашки.
– Может быть, чьи-то шутки, – предположила я.
– Да нет, выдумывает она все это. Вот три дня назад в обед в деревне, почти за милю отсюда, где идут взрывные работы, раздались взрывы. Она вскочила да как завопит. Доктор Лейднер кинулся к ней и повел себя самым возмутительным образом. «Ничего страшного, дорогая, ничего страшного», – твердил он, не переставая. Мне кажется, сестра, что мужчины таким образом потакают женским истерическим выходкам. Жаль, куда это годится? Выдумкам не следует потворствовать.
– Не следует, если это действительно выдумки, – сухо сказала я.
– А что же это еще?
Я не ответила, потому что не знала, что сказать. Странное дело. Ну, взрывы и крики – это естественно для любого человека в нервозном состоянии. Но эта история с померещившимся лицом и кистью руки – нечто другое. Мне представлялось, что здесь одно из двух: либо миссис Лейднер сочинила это (точно так же, как ребенок, рассказывающий небылицы о чем-нибудь, чтобы сделать себя центром внимания), либо кто-то ее разыгрывает. Такого рода шутку какой-нибудь не лишенный воображения малый вроде мистера Коулмана мог посчитать очень забавной. Я решила получше к нему присмотреться. Нервнобольного можно напугать так до потери рассудка.
Миссис Меркадо сказала, искоса поглядывая на меня:
– Не кажется ли вам, сестра, что так она выглядит интереснее? Женщина, с которой постоянно что-то случается?
– И много ли с ней всякого такого происходило? – спросила я.
– Ну, первый ее муж погиб во время войны, когда ей было только двадцать. Я думаю, это очень трогательно и романтично, не так ли?
– Это просто один из способов самовозвеличения, – сказала я сухо.
– Ой, сестра! Как вы это точно заметили! Это ведь и на самом деле так. Сколько слышишь, как женщины говорят: «Если бы только Дональд – или Артур, или как там его еще звали – был жив». А я себе думаю, а если бы и был, то был бы скорее всего полным, скучным, раздражительным человеком среднего возраста, вот и все.
Стало темнеть, и я предложила спуститься вниз. Миссис Меркадо согласилась и спросила, не хочу ли я посмотреть лабораторию.
– Мой муж находится там, работает.
Я сказала, что очень бы хотела, и мы отправились туда. На столе горела лампа, но никого не было. Миссис Меркадо показала мне кое-какие инструменты и несколько медных украшений, которые были в обработке, а также несколько костей, покрытых воском.
– Где же Джозеф? – забеспокоилась миссис Меркадо.
Мы заглянули в чертежную, где работал Кэри. Он едва поднял голову, когда мы вошли, и я была поражена чрезвычайно напряженным выражением его лица. И я вдруг подумала: «Этот человек дошел до предела. Вот-вот у него будет все валиться из рук». И я вспомнила, что еще кто-то отмечал такую же его напряженность.