Она села рядом и налила себе стакан мангового сока.
— Именно об этом я прочитал в газете. Какая-то анонимка прямо указывает на виновность Мадлен Дюжарден.
Он показал ей статью, которую Марго прочитала с большим изумлением. В ней бывшая учительница обвинялась в пособничестве похитителю.
— Ну, теперь такое начнется! — раздраженно проговорила Марго. — Лучше будет, если я немедленно пойду туда.
Она приподнялась со стула. Ален взял вчерашний «Монд» и непринужденно, подчеркивая свое безразличие, открыл на странице с рубрикой «Экономика».
— Когда будешь возвращаться, если только вернешься, — иронично произнес он, — не забудь купить молока. Кофе без него никуда не годится.
По сарказму в его голосе она поняла, что лучше не задерживаться во избежание сцены. Ее всегда удивляло, что он выходил из себя из-за пустяка. Но на этот раз он был совершенно прав. У нее совсем не оставалось времени на покупки.
— Кстати, — сказал он, надевая очки, — на третьей полосе газеты можешь полюбоваться большой фотографией Фретилло с комментарием, смелость которого ты оценишь: «Популярность — не всегда критерий значимости».
— Как раз в яблочко! — хлопнула она в ладоши, почувствовав облегчение от того, что нашла единомышленника. — Я, возможно, могла бы пригласить журналиста к нам на завтра. — Поймав его недоуменный взгляд, она поспешила добавить: — Я забыла тебе сказать, что пригласила членов клуба прийти попробовать нашего вина завтра вечером.
— К нам?! — возмутился он, вскочив и оттолкнув свой стул.
Ногой он задел собаку, которая, протестующе тявкнув, отскочила на безопасное расстояние.
— Как всегда, я про все узнаю последним! — гремел он.
Она попыталась смягчить его:
— Да это так, небольшой междусобойчик, чтобы утихомирить страсти… Всего-то с пяти до семи…
— Это уж слишком, — не остывал он. — И как раз в то время, когда я пишу. Сразу видно, как ты интересуешься моей работой! Мне следовало возвратиться на улицу Вильжюст, там я найду покой.
Она даже и не попыталась протестовать против такой вопиющей несправедливости. Задетый ее молчанием, он закурил сигарету. Ему хорошо было известно ее отвращение к табаку. Она расценила этот жест как провокацию.
— И когда же ты рассчитываешь заняться вином? — спросил он, выпуская длинную струйку дыма.
Вино! Она так и не выбрала время съездить в Треньи, как намеревалась.
— После обеда, — ответила она, не растерявшись. — Заодно я загляну в Трикоте, закажу легкую закуску.
— Если тебе нравится так транжирить время… — Тут он был сто раз не прав. — Все эти истории отвлекают тебя от работы. Совсем незачем ехать в деревню и разрываться на части. Что стало для тебя важнее?
— Сейчас пытаюсь всех примирить. Но без видимого успеха. Честно говоря, не так-то легко драться на всех фронтах. Мне тоже, когда я прихожу домой, хочется расслабиться.
— Вам всем нужны соломенные тюфячки…
Марго подчеркнуто посмотрела на свои часики.
— Ты хочешь, чтобы я отменила?..
— Не стоит. Все равно меня там не будет.
Она не поддалась на уловку. Нет, уговаривать его она не станет.
— Может быть, оно и к лучшему.
Ален развернулся, свистом позвал собаку и пошел по склону к реке.
Сильно рассерженная, она встала. Он ей испортил весь день. Повернувшись спиной к потускневшему вдруг пейзажу, она направилась в кухню. С облегчением ощутила уют кухонной утвари, а привычные движения вконец успокоили ее.
Глава 16
Мэгги Смит, их соседка, была не в духе; нервным жестом она откинула падавшую на левый глаз прядь волос, стараниями дорогого парижского парикмахера приобретших пепельный цвет. Непокорная прядка мешала ей сосредоточиться, расставить по оттенкам голубые квадратики на рабочем столе. Она чувствовала себя жертвой свалившейся на нее популярности. Накануне ей даже пришлось прогнать каких-то вторгшихся нахальных типов, пытавшихся без разрешения — а стало быть, royalties[10] — сфотографировать бассейн, который сделал Мэгги знаменитой. Взяв за образец пользующиеся спросом книжонки, в которых детально и с юмором расписывалась веселая жизнь в течение нескольких месяцев где-нибудь на юге или одного сезона в Умбрии, эта непонятная англичанка на скорую руку накропала «Зиму в Пюизе», тем самым утешив себя после развода, оставившего ей лишь горечь в душе да немного денег. Месть ее заключалась в том, чтобы стать знаменитой и очень богатой с помощью справочника по выживанию для покинутых жен. Выход из создавшегося положения Мэгги видела в одном: реставрация какого-нибудь старинного особняка, желательно за границей. Такой совет она давала всем брошенным женам. На деньги, полученные от бывшей половины, и при содействии надежного адвоката они должны были покупать развалюху и превращать ее в идеальное жилище, где можно «вновь обрести себя», пользуясь советами журнала «Дома и бассейны Мэгги», редактором которого и была сама Мэгги. Сама же она непоколебимо верила в целительные способности усиленного занятия плаванием, не говоря ужо непрерывном притоке «друзей» мужского пола к владелице бассейна.