Марго Лонваль была невольно зачарована остроумием молодого преподавателя университета. Она отметила его безупречную дикцию и то, с каким изяществом он употреблял старомодные словечки. Плюс ко всему — приятный тембр голоса…
К реальности ее грубо вернула запыхавшаяся Амандина Фолле, потянув за рукав.
— Мадам! Что нам делать? Алиса Бонне пропала! Кто теперь будет подавать мне реплики в два часа в мэрии? И дети ждут…
Она пришла в отчаяние. Под ее глазами проступила синева, а тревожно наморщенный лоб покрылся тоненькими морщинками, делавшими ее почти уродливой.
— Кто-нибудь из ваших подруг не мог бы заменить ее без подготовки? — спросила раздосадованная Марго.
— Никто хорошо не знает текст… Это катастрофа… Мэр так рассчитывает на нас…
Марго взглянула на часы. Она обещала Алену возвратиться к полудню и, прежде чем заняться подготовкой к приему, посмотреть вместе с ним, как продвигается не ко времени начатая работа по ремонту водопровода в доме.
— Дай мне подумать… Мы найдем выход…
Антуан Девриль издалека красноречиво махнул ей рукой, приглашая пообедать в компании избранных.
Движением головы она отклонила предложение и направилась в небольшую комнату, где были выставлены гравюры, собираясь без помех позвонить своему другу.
Набирая номер, она услышала за тонкой стенкой голос Фушеру, настойчиво уговаривавшего Жизель Дамбер:
— Мы слишком долго ждали…
— Только не здесь… — Голос Жизель звучал почти умоляюще. — Не сегодня…
— Где и когда?
— Завтра, ближе к вечеру, в Дрюи-ле-Бель-Фонтэн… Я собираюсь отвести туда Анжелу поглядеть на лебедей…
Послышался звук удаляющихся шагов.
Так как мобильник не издавал ничего, кроме длинных гудков, Марго вышла из своего убежища, чтобы спуститься в зал. В соседней комнате, через которую надо было пройти, она увидела Жизель Дамбер, с растерянным видом припудривавшую лицо. В зеркальце та заметила мелькнувший силуэт Марго.
— Ах! Вы были там, мадам Лонваль, — испуганно проговорила она. — Вы все слышали?
— Совершенно случайно, уверяю вас. Я хотела уединиться, чтобы… Но вы можете рассчитывать на мое молчание…
— О! В любом случае через два дня все узнают… и моя дочь тоже…
Она больше не могла обманывать себя. Ее мечты о независимости уступили место неумолимой реальности: она должна поделиться своей дочерью с… Она ухватилась за спинку стула.
— Жизель… — Имя молодой женщины непроизвольно слетело с губ Марго, которая ободряющей рукой обняла ее за плечи. — Чем я могу вам помочь?..
И Жизель все рассказала…
В час десять Ален Лашаль собрал свой чемодан, вызвал такси, включил автоответчик и доверил Тоби заботам рабочих, сделавших перерыв.
В два часа Марго Лонваль почувствовала облегчение: ей наконец-то удалось оставить ему сообщение. А до этого она спасла положение, найдя замену Алисе Бонне в лице подвернувшейся в последний момент Анни. Пришлось пожертвовать обедом, чтобы помочь той припомнить текст. К тому же ее присутствие за кулисами приободрило дебютанток. Потом она вихрем помчалась к Рикоте; но у нее уже не осталось времени заглянуть в Треньи. В Мон-Бугон она прибыла ровно в четыре. Водопроводчики — отец и сын Антар — уже собрались уходить. Они объяснили ей, что «нормально» могли бы пустить воду через пару дней, но все дело в прокладках, которые больше не изготавливаются во Франции и которые надо заказывать в Германии.
— Вы хотите сказать, что к вечеру воды не будет? — ошеломленно спросила она.
— Ни сегодня вечером, ни завтра, это уж точно. Может быть, в пятницу, а может быть, в субботу… Все зависит…
Антар-младший вежливо приподнял каскетку, прежде чем добавить:
— Так как месье уехал, мы решили вас подождать. Не хотелось оставлять дом открытым…
— Уехал? — изумившись, переспросила Марго. — Куда уехал?
— В Париж, надо думать. Но он не взял собаку. Ну, всего хорошего, мадам Лонваль, до следующей недели… — проговорил он, быстро усевшись в грузовичок рядом с отцом.
Марго прошла в кухню. Там все напоминало поле битвы. Затем она пробежалась по всем комнатам, надеясь, что Ален оставил ей где-нибудь записку. Ничего…
Она вышла разгружать машину. Ее обдало волной злости, когда она услышала подвывающего в своем уголке Тоби.
— Знаешь, как мы накажем твоего хозяина? — прошептала она на ухо собаке, пока отвязывала ее. — Мы выпьем его вино! Все вино. Его «Шато-Лароз», «Шамбертен» и даже «Шато д’Икем». Вот это будет месть!