Лезвие заблестело на свету.
По спине Мортынова пробежал морозец: как он не порезался, когда давал шинель понюхать собаке?
Нож
Прокурорша писала дальше:
— «В… боковом кармане шинелки… нож типа клинка… около ручки… выбито “666”». Гляди! — бросила важняку.
Мортынов сжал губы. На его щеках заиграли желваки.
Понятые застыли, словно заледенев.
«Число зверя!»
Мортынов достал из портфеля газету, завернул в нее ножик и спрятал в чемоданчик.
Отец Мелхиседек
Прокурор-криминалист писала:
— «С внутренней стороны шинелки… накладной карман, на котором белой краской исполнена надпись: “Тухбатуллин М.Ю.”». Чего за цифры? Диктуй!
Мортынов склонился к цифрам, называл:
— «8133888 Иордания».
Грищенко записала и спросила:
— Где тут монастырская власть?
Важняк подсуетился.
— Игумен Мелхиседек, — подбежал круживший невдалеке высокий, худощавый чернявый монах.
— Отче, у вас в монастыре есть такой Тухтукатулин… Тухта… Черт возьми, лучше сами читайте, — повернула карман к игумену.
Сумка на ограде
Тот прочитал и ответил:
— Среди братии нет… А так, посмотреть надо… — Записал фамилию на листке.
— И очень внимательно… И мне списочек покойничков. — Сказала и на ее помятом лице дернулась бровь.
Выезды на убийства вошли в привычку ветерана прокуратуры, но все равно на нервах отражались.
Игумен что-то прогундосил и исчез.
Прокурор-криминалист:
— Изымаем… — передала вещи Мортынову. — «На окраине ограды, на колу, висит самодельная сумка из черного вельвета».
Важняк:
— Прямоугольной формы с двумя матерчатыми ручками.
— Спасибо за подсказочку, дорогой друг, — сказала Грищенко и добавила: — «… ручки… прострочены крупными стежками из черных ниток»…
Слипшийся песок
Потянулась, как спросонья, и:
— Продолжаем экскурс по обители…
«Жуткая экскурсия».
Грищенко:
— Теперь куда?
Следователь Мортынов в одной руке нес пакет с шинелью и сумкой, отдельно держал кепку и портфель. В другой руке — чемоданчик.
— Вон там напали на иеромонаха Василия… — кивнул в сторону песочной дорожки к калитке в стене.
Свернули на дорожку.
Склад
Здесь прокурор сменила лист и писала:
— «…на обочине дорожки на земле… наслоение вещества бурого цвета… 50х70 см…» Открой-ка сундучок…
Следователь опустил вещи на землю. Достал из чемоданчика коробочку, в нее по края натолкал слипшийся песок, спрятал в «сундучок».
— Вон склад издательского отдела. Там меч, — показывал свою осведомленность важняк.
Грищенко:
— «Далее участники следственного действия, подойдя к кирпичной ограде монастыря, свернули налево и пошли вдоль ограды… Сзади склада… обнаружен нож типа тесака».
Меч
Прокурор-криминалист, зажав пальцами в перчаточках, подняла нож:
— «Рукоятка… обмотана… лентой светло-коричневого цвета… На лезвии ножа… наложения вещества бурого цвета…» И здесь шестерки…
След обуви
Следователь Мортынов кивнул: в его голове крутились разные версии.
Прокурор записала:
— «…выцарапана надпись “Сатана 666”».
Достала раскладную линейку, измерила:
— «Общая длина ножа 63,5 см… длина лезвия 40 см…»
Понятые с ужасом смотрели на меч.
Мортынов завернул в газету меч, нес в руках вместе с другими вещдоками.
Заглянули в сарай…
— Еще хозяйственная сумка синего цвета… Изымаем…
Остановились у монастырской стены.
Мортынов:
— Здесь видели человека, который прыгал за стену и убегал…
На крыше сарая на рубероиде обнаружили след обуви.
— А ну-ка, вырежи… — скомандовала прокурорша.
Мортынов поднялся по поленице на крышу, вырезал кусок рубероида, завернул в газету и утопил в пакет.
Теперь он обвесился вещдоками, как елка.
Через калитку вышли из монастыря.
— Как здесь дышится… — вырвалось из Мортынова.
Сосны окружали обитель.
— Можно без эмоций? — осадила коллегу прокурор-криминалист. — Самой от всего тошно…
Беспокойный образ жизни удручал Грищенко. Мотаясь по преступлениям, она уже забыла, когда в последний раз ходила на прогулку в лес.