Кристи Агата
СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ
ТОМ ЧЕТВЕРТЫЙ
УБИЙСТВО В ПРОХОДНОМ ДВОРЕ
Murder in the Mews 1931 © Перевод Гурова И., 1992
1
— Пенни[1] на чучелко, сэр? — Чумазый мальчишка обаятельно улыбнулся.
— Ну нет уж! — отрезал старший инспектор Скотленд-Ярда Джепп. — И вот что, сынок…
Последовало отеческое внушение. Ошарашенный мальчишка задал стрекача, коротко и выразительно бросив своим юным приятелям:
— Чтоб мне! Так вляпаться — легавый переодетый.
Компания припустила за ним, распевая во все горло:
Спутник инспектора, низенький мужчина не первой молодости с яйцеобразной головой, улыбнулся в пышные усы.
— Très bien[2], Джепп, — сказал он — Вы отлично проповедуете, поздравляю вас.
— День Гая Фокса[3] — это просто разгул попрошайничества!
— Интересный пережиток, — задумчиво произнес Эркюль Пуаро — Фейерверочные ракеты все еще с треском рвутся в небесах, хотя человек, в память о котором их пускают, и его деяние давно позабыты!
Старший инспектор кивнул.
— Да, ребятишки эти навряд ли знают, кто такой Гай Фокс.
— Скоро вообще возникнет путаница. Почему пятого ноября устраивается фейерверк? Для прославления или позора? Попытка взорвать английский парламент была страшным грехом или доблестным подвигом?
Джепп засмеялся.
— Со вторым согласятся очень и очень многие.
Они свернули с магистрали в относительную тишину проходного двора. Отобедав вместе, добрые друзья решили пройтись до квартиры Пуаро и выбрали этот, самый короткий, путь.
Но и сюда доносился треск шутих[4], а в небе рассыпались золотые дожди.
— Самый подходящий вечерок для убийства! — заметил Джепп с профессиональным интересом. — Звука выстрела, например, никто не услышит.
— Меня всегда удивляло, как редко преступники используют подобные обстоятельства, — заметил Эркюль Пуаро.
— А знаете, Пуаро, мне иной раз просто хочется, чтобы вы кого-нибудь убили.
— Mon cherr.[5]
— Да, мне было бы любопытно посмотреть, как вы это проделаете.
— Мой милый Джепп, если уж я кого-нибудь убью, у вас не будет ни малейшего шанса узнать, как я это проделаю! Скорее всего, вы просто не узнаете, что произошло убийство.
Джепп засмеялся с добродушной снисходительностью.
— Ну и нахальный же вы типчик! — сказал он.
На следующее утро в половине одиннадцатого в квартире Эркюля Пуаро зазвонил телефон.
— Алло? Алло?
— Oui, c'est moi[6].
— Говорит Джепп. Помните, мы вчера шли к вам через двор Бардсли-Гарденс?
— Конечно.
— И как мы обсуждали, до чего легко застрелить кого-нибудь, пока рвутся и трещат все эти шутихи и римские свечи?[7]
— Да-да.
— Ну так в этом проходном дворе, в доме четырнадцать, произошло самоубийство. Молодая вдова, миссис Аллен. Я сейчас еду туда. Хотите со мной?
— Прошу прощения, но разве тех, кто занимает такой важный пост, как вы, мой дорогой друг, посылают расследовать самоубийства?
— Угадали! Нет, не посылают. Дело в том, что нашему медику что-то там не нравится. Так вы хотите? Кажется мне, что это как раз для вас.
— Разумеется, хочу. Номер четырнадцатый, вы сказали?
Пуаро подошел к дому № 14 во дворе Бардсли-Гарденс как раз в ту минуту, когда перед дверью остановилась машина с Джеппом и тремя его подчиненными.
Дом № 14 сразу бросался в глаза. У входа полукругом стояли жители двора: шоферы и их супруги, рассыльные, хорошо одетые прохожие, прочие зеваки и бесчисленные дети, — все они жадно смотрели на дверь.
Перед ней стоял полицейский в форме, отражая натиск любопытных.
Бойкие молодые люди трудолюбиво щелкали фотоаппаратами, а при появлении Джеппа ринулись к нему.
— Пока для вас ничего нет, — твердил Джепп, отмахиваясь от них. Он кивнул Пуаро. — А, вот и вы! Пошли в дом.
Они быстро поднялись по ступенькам, дверь за ними закрылась, и все пятеро оказались в тесной прихожей перед крутой лестницей.
Какой-то человек вышел на верхнюю площадку, узнал Джеппа и позвал:
— Сюда, сэр.
Джепп с Пуаро поднялись по лестнице и вошли в маленькую спальню.
3
Фокс Гай — участник порохового заговора. Задержан при попытке взорвать парламент, казнен 5 ноября 1605 года. В годовщину его казни в Англии устраивают потешные шествия, на которых сжигают его чучело.