Мысль о теще могла бы прийти раньше!.. Бушинский набрал ее номер и сразу спросил:
— Тата у вас?
— Это ты, Самсон? Что случилось?
— Тата у вас? — нервно повторил он.
— Нет!.. Господи! — запричитала ее истеричная мамаша. — Ты меня пугаешь!
— Не волнуйтесь. Вероятно, она задержалась в гостях, телефон разрядился.
— Задержалась?!! Она что же… не ночевала дома?
— Да ночевала, ночевала…
Он не продумал заранее разговор, а импровизация никогда не была его коньком. Ляпнул не то, и понеслось. Не признаваться же, что он сам провел ночь в другом месте?
— Ты от меня что-то скрываешь! — заголосила теща в трубку. — Вы с Таточкой поссорились? Она такая ранимая, обидчивая. Бог знает, что она может с собой сделать!..
Бушинский сделал опрометчивый шаг, но избежать его не было никакой возможности.
Теща рыдала в трубку и требовала немедленно поднимать на ноги полицию. Она смекнула, что без насущной необходимости зять бы ей не звонил. Она давно не говорила по телефону с Самсоном — только с дочерью.
— Что там у вас произошло? — подвывала теща. — Ой, горе мне! Таточка скрытная, все молчком да молчком! Лишнего слова не вытянешь!.. А ведь я мать! Я плохого не посоветую…
Бушинский поморщился и положил трубку на стол. Выслушивать причитания тещи было выше его сил…
Зал в театре «Тет-а-тет» был небольшой, уютный. Зрители обмахивались программками и восторженно аплодировали. На сцене творилось нечто невообразимое.
— Ну и пьеса! — прошептал Ренат на ухо Ларисе. — Сплошной бред с претензией на эротику. Полная безвкусица.
Полуголый волосатый Амур лет тридцати скакал вокруг длинных худющих барышень. Те отпускали двусмысленные реплики, а их жесты граничили с непристойностью.
— Отвратительные ужимки и скабрезные шуточки, — ворчал Ренат.
— Пошлятина, — согласилась Лариса. — Но в зале — аншлаг!
Она надела в театр дорогущее платье от Версаче, радуясь поводу показаться в нем на публике. Ренат добродушно подшучивал над ее страстью к нарядам.
Они не досмотрели первое действие и вышли под шиканье публики. В фойе работал миниатюрный буфет. Кофе, бутерброды, мороженое. Буфетчица предложила на выбор шоколадное или фруктовое.
— Нам шоколадное, — заявил Ренат, не дав Ларисе и рта раскрыть.
За едой она сказала:
— Спектакль не отменили в связи со смертью артиста. Роль Беспалого так ничтожна, что его отсутствие на сцене практически незаметно.
— Он не хватал звезд с неба.
— Я спросила у билетерши насчет Татьяны Бушинской. Ее в коллективе не жалуют. В глаза заискивают, а за глаза постоянно перемывают кости. Зависть! Кстати, сегодня бухгалтерши в театре не было. Предполагают, что она заболела.
— Ее не травили открыто лишь по одной причине: она ссужала сотрудников деньгами когда угодно и без волокиты. Тот же кредит, только более выгодный, чем в банке. Никаких процентов, и условия возврата мягкие.
Атмосфера театра была пропитана духом соперничества и взаимной враждебности. Настоящее осиное гнездо, которое разворошить — раз плюнуть. Пьесы наподобие «Проделок Амура» давали сборы, но не приносили творческого удовлетворения.
Поглощая мороженое, Лариса и Ренат обменивались впечатлениями.
— Режиссер спит с главной героиней…
— Он взъелся на Беспалого, почуяв в нем конкурента. Парень был красавцем, поэтому его шансы сделать карьеру в этой труппе равнялись нулю.
— Вряд ли покойник обладал талантом…
— Это не важно! К славе порой ведут извилистые тропки.
— Молодые актрисы имели виды на новичка…
— А тот оказался неожиданно крепким орешком!
— На самом деле его «неприступность» объясняется просто: актер был занят в роли любовника бухгалтерши, которая хоть и не первой свежести, зато при деньгах.
— Кто из нас циник? — усмехнулся Ренат. — Ты или я?
Приближался антракт. Лариса взглянула на часы и призналась, что ей не хочется возвращаться в зал и досматривать эротическую муть.
— Причина смерти Беспалого не связана с театром, — заключила она. — Его убили не из ревности или зависти. Тут кроется что-то другое.
Ренат дотронулся пальцем до своего лба и сказал:
— У меня здесь — хаос. Я не знаю, как прояснить ситуацию. Может, напроситься к Бушинскому в гости? На месте мы получим больше информации.
— О том, что случилось с его женой?
— Я не вижу ее мертвой… Но сказать, где она, пока не могу.