У меня в горле образовался узел. «Но я слышал, как наши ребята … кричали, стреляли, кричали».
«Афганцы - возникли из ниоткуда. Соплеменники африканского племени ».
Меня потрясла дрожь. Я схватился за спинку кровати, пытаясь понять. «Итак, я отправил Синура назад, чтобы предупредить полк. Эта часть права. Но тебя не было со мной?
"Не раньше".
"Ты отбился от них?"
Смит уставился на меня. «Вы ничего не помните?»
"Нет я сказала. Но это было не совсем так. В дверных проемах я видел искривленные фигуры, мужчин, с которыми я пил, тренировался, смеялся, а теперь валялся в пыли. Патан прыгнул на меня с окровавленной головой. Я схватился за нож и ударил.
Смит сказал: «Ты пришел за нами, Джим. На это потребовалось время. Значит, нас осталось только пятеро. Мы сдерживали их, этих проклятых патанов, три дня, ожидая облегчения.
Я не мог смотреть на него, пока он продолжал. «Наши парни начали обстреливать порт, помнишь? Доктор Джеймсон сказал, что вы вспомните об этом в свое время.
«Я не хочу вспоминать, Смит! Просто скажи мне."
«Вы сдерживали их. Вот почему Саттон назначил вас венчурным капиталистом ».
Его улыбка поникла. «Незадолго до того, как прибыла помощь, в тебя стреляли. Ранение головы, Джим. Ты не был собой больше года. Я бывал время от времени. В санатории вы были … покладистыми, выполняли простые инструкции. Просто сидел там. Не знал меня. Однажды вы сказали: «Привет, Стивен». Вы читали газеты, как хотите. Вот так ты вернулся ».
Я прикоснулась к линии над ухом, которая пульсировала по ночам, к пучку волос, который не мог зачесаться. «Это случилось в 1890 году?»
Он кивнул, глядя на меня. "Да. Два года назад."
Я не был в этом больше года? «Смит, ты уверен в этом?» Увидев его кивок, я сказал: «Полк расформирован. Кто выжил? »
Он остановился в нескольких футах от него, ощетинив усы. «Ну, я присоединился к бомбейским гренадерам. Патак и Рашид отправились в Африку. По окончании срока Сури ушел домой. Он выращивает яблоки ».
Это правда? Я искал его сияющее лицо. Четверо моих друзей выжили. Я почувствовал себя легче, наполнился незнакомой плавучестью. «Мне никто не сказал».
Лицо покраснело, он рассмеялся. «Мы делали это, чувак, много раз! Ты только. Не было. Там."
Я повредил колено. Вот почему я так долго добирался до своей компании. Я вспомнил того Патана, возможно, лидера, который напал на меня с ножом. Моя рука неожиданно прикрыла шрам на боку в том месте, где он меня ударил. Эти налитые кровью глаза, эта голова в тюрбане, кровь, текущая по его лицу, человек из моих кошмаров … Я убил его.
Так что мои мечты о хаосе были воспоминаниями. Мертвые патаны, требующие, чтобы их помнили, мои соотечественники, настаивающие на том, что я владею тем, что я сделал, и кем я был. Неудивительно, что они преследовали меня.
Я рухнула на спинку кровати и поморщилась, увидев, что изображения вышли из строя. Моя память была книгой, страницы которой я разорвал. В конце концов, я добрался до своих парней, используя винтовку как костыль, ковыляя вперед на разорванном колене.
Два дня спустя в спортзале Смит ссутулился на стуле, когда я постучал по боксерской груши. Плечо болело, но, работая с ним, оно сохраняло гибкость.
«Джим, парень! Прочти это, - сказал Смит, ухмыляясь, и сунул мне « Хроники» . Он сложил его в передовую статью Байрама.
Я оставил боксерскую грушу раскачиваться, вытер ее полотенцем, накинул на шею и поднял два пальца, чтобы подать знак массажисту. Я перекинул ногу через стул лицом к спине, чтобы тренер мог размять мою шею, и прочитал:
Захваченный на прошлой неделе невольничий крейсер «Вахид» с девяносто четырьмя женщинами и тридцатью семью мужчинами в кандалах направлялся в Гайану. Официальные источники сегодня называют его владельцем Сет Нур Акбар Сулейман, наследный принц Ранджпута. Он скрылся и в настоящее время находится на свободе.
Когда индейцы, обладающие привилегиями и властью, охотятся на тех из своих соотечественников, которые являются слабыми и уязвимыми, обездоленными, молодыми, сиротами и вдовами, нам должно быть стыдно называть их лидерами.
«Стыдно называть их лидерами?» Я сказал: «Черт возьми. Принцам и раджасам это не понравится ». Акбар хотел бы еще меньше.
Когда власть не сдерживается мудростью, а жадность беспрепятственно распространяется по телам наших женщин, будущее общества в опасности. Если индейцы когда-либо захотят разделить бразды правления самоуправлением, тогда мы должны лучше контролировать свои собственные. Богатство и влияние не должны освобождать кого-либо, будь то англичанин или неприкасаемый, образованный или неграмотный, от подчинения закону.