Только в марте на меня подул теплый ветерок. Удерживая проезжающий экипаж Виктории, я проехал по прибрежной дороге к холму Малабар. Мы повернули направо на Тин-батти и поднялись к Висячим садам, где вежливое общество принимало свои вечерние конституции.
В особняке Фрамджи привратник помахал мне рукой. В утренней комнате Ади приветливо кивнула, затем заметила мои поношенные брюки цвета хаки, мою единственную белую рубашку с закатанными до локтей рукава и вездесущий жилет газетчика.
"Чай?" он предложил.
Я принял. Ади потянула за ручку колокольчика и заговорила с носильщиком в форме на местном языке, возможно, гуджарати, которого я не понимал.
Обернувшись, он сказал: «Капитан, только два человека узнают о нашей договоренности. Мой отец и Том Байрам из Хроник. Он близкий друг моих родителей ».
Итак, Ади знала Тома Байрама, владельца и главного редактора Chronicle . Его заголовки: « НЕкомпетентный и запутанный! »Раскрыли полицейское расследование смертей в башне. Судебное преследование было « НЕПРЕРЫВНЫМ И НЕВЕРОЯТНЫМ ». В то время как другие журналы были менее щедрыми, он защищал репутацию женщин. Мистер Байрам также был моим работодателем.
«И когда мое расследование закончится, я вернусь к Хроникам ?»
Ади задумался. «Могу я предложить отпуск? Как думаешь, шесть месяцев? И мы не можем позволить вам одеться репортером ».
«Это подойдет», - согласился я. «Итак, если я не буду журналистом, какова моя история?»
Вошел кавалер в ливреях с большим металлическим блюдом и налил ему воду из фарфорового чайника. В моей руке нежная чашка казалась крошечной.
Открыв пачку темной ткани, мой клиент вытряхнул длинную черную одежду.
«Это одна из моих мантий, как студент юридического факультета. Должен подойти вам, хотя может быть немного короче. Башня с часами университета находится прямо у Высокого суда, поэтому юристы всегда рядом ».
Я улыбнулся, думая о склонности Шерлока Холмса к маскировке. «Мое задание приняло новый оборот, - подумала я, согреваясь от мысли надеть его.
"И те?" Я кивнул на два приземистых металлических ящика у стола.
«Мои заметки с процесса, капитан. Шеф Макинтайр предоставил свидетельские показания. Я вел несколько газетных репортажей ». В его словах было отвращение. «Если вас спросят, вы работаете на Брауна и Батливала, наших юристов. А теперь, - объявил он, - мой отец хочет с вами познакомиться.
Я последовал за Ади в кабинет его отца, минуя окна с плотными занавесками. Белая лепнина окружала витиеватые портреты в рамах. Усатые мужчины в традиционной одежде смотрели вниз с темных холстов. Они, казалось, с гордостью говорили, что это плод усилий и предприимчивости нескольких поколений.
Ади заметила мой интерес к портретам и остановилась в коридоре. «Мой дед», - сказал он, указывая на человека в парадной форме - гренадера, офицера с блестящими погонами.
«Он работал в Ост-Индской компании?»
Ади кивнул. «Он служил во время мятежа. Мы были стойкими сторонниками британского правления. Знаете, закон и порядок.
Любопытный. Хотя восстание сипаев 1857 года произошло более тридцати лет назад, мало кто упомянул о нем. Под предводительством последнего императора Великих Моголов при поддержке генералов маратхов и огненной королевы Рани Лакшмибай огромное количество индийских войск восстали, убив британских офицеров и их семьи. Фрамджи были лоялистами, но угрюмый тон Ади меня озадачил. Что это была за история?
Отец Ади, Бурджор Фрамджи, стоял перед столом, заваленным стопками бумаг, - плотный мужчина с огромной талией.
«Ади! И капитан Агнихотри. Входи, входи, - пробормотал он с легкой улыбкой. Уважаемый бизнесмен Парси мне сразу понравился.
Двигаясь быстро для такого пухлого человека, он с энтузиазмом пожал руку, глядя на меня с любопытством и открыто. Я полагал, что нельзя отправиться в Бомбей, не встретив парса. Их уважали повсюду. Предприимчивые бизнесмены, приветливо пробританские, они владели отелями, газетами и плантациями, управляли верфями и банками.
Бурджор назвал старших офицеров своего знакомого, затем спросил: «Где вы были размещены, капитан? Миссис Агнихотри сопровождала вас? »
«Бирма и пограничная провинция, и нет, я не женат». Жены офицеров в поход не допускались. На самом деле в армии скорее отговаривали брак.