Банкир несколько раз быстро поморгал, затем уставился своими хитрыми глазками на Шамрона, точно пытался вычислить, чего он стоит. Он держал свой «дипломат» на гениталиях, словно опасаясь неизбежного нападения.
– Мои коллеги и я, мы собираемся пуститься в совместное плавание. Беда в том, что мы не можем этого сделать без вашей помощи. Ведь именно для этого и существуют банкиры, верно, герр Беккер? Для помощи в великих начинаниях? Для помощи людям осуществить свои мечты и свой потенциал?
– Все зависит от того, какое это предприятие, герр Хеллер.
– Понятно, – с улыбкой произнес Шамрон. – Например, много лет назад к вам пришла группа мужчин. Немцы и австрийцы. Они тоже хотели совершить крупное начинание. Они доверили вам большую сумму денег и дали вам право превратить ее в еще бо́льшую. Вы осуществили это необыкновенно хорошо. Вы превратили эту сумму в гору денег. Я полагаю, вы помните этих джентльменов? Я полагаю также, что вам известно, откуда у них эти деньги?
Взгляд швейцарского банкира стал жестким. Он вычислил, чего стоит Шамрон.
– Вы ведь израильтянин, верно?
– Я предпочитаю считать себя гражданином мира, – ответил Шамрон. – Я живу во многих местах, говорю на языках многих стран. Моя преданность, как и мои деловые интересы, не знает национальных границ. Будучи швейцарцем, я уверен, что вы можете понять мою позицию.
– Я ее понял, – сказал Беккер, – но я ни на минуту не верю вам.
– А если бы я был из Израиля? – спросил Шамрон. – Это как-то повлияло бы на ваше решение?
– Повлияло бы.
– В какую сторону?
– Я не хочу иметь дело с израильтянами, – напрямик заявил Беккер. – Или, если уж на то пошло, с евреями.
– Мне очень жаль это слышать, герр Беккер, но каждый человек имеет право на собственное мнение, и я не стану на вас обижаться. Я никогда не позволяю политике встревать в бизнес. Мне нужна помощь, чтобы осуществить задуманное, и вы единственный человек, который может мне помочь.
Беккер вопросительно поднял брови.
– Это задуманное, герр Хеллер, какого характера?
– Все очень просто. Я хочу, чтобы вы помогли мне выкрасть одного из ваших клиентов.
– Я полагаю, герр Хеллер, что задуманное вами будет нарушением швейцарских законов о секретности банковского дела… а также нескольких других швейцарских законов.
– В таком случае, я полагаю, нам придется держать в секрете ваше участие в этом деле.
– А если я откажусь сотрудничать?
– Тогда мы будем вынуждены сообщить миру, что вы были банкиром убийц и что вы сидите на двух с половиной миллиардах долларов, награбленных в холокосте. Мы спустим на вас всех ищеек Всемирного еврейского конгресса. От вас и вашего банка останутся одни клочья, когда они покончат с вами.
Швейцарский банкир бросил умоляющий взгляд на Шелби Сомерсета.
– Мы же с вами договаривались.
– И наш уговор по-прежнему существует, – произнес длинный американец, растягивая слова, – но его границы изменились. Ваш клиент – очень опасный человек. И необходимо принять меры, чтобы нейтрализовать его. Вы нужны нам, Конрад. Помогите нам вычистить нечистоты. Давайте совершим вместе доброе дело.
Банкир побарабанил пальцами по «дипломату».
– Вы правы. Он действительно опасный человек, и помочь вам выкрасть его – это все равно что вырыть себе могилу.
– Мы же будем с вами, Конрад. Мы защитим вас.
– А что, если границы договора снова изменятся? Кто меня тогда защитит?
Тут в разговор вмешался Шамрон:
– Вы должны были получить сто миллионов долларов по рассредоточении счета. Теперь не будет никакого рассредоточения, потому что вы отдадите все деньги мне. Если вы поступите, как мы вам говорим, я позволю вам удержать половину того, что вы должны были получить. Я полагаю, вы хорошо знаете математику, герр Беккер?
– Знаю.
– Пятьдесят миллионов долларов – больше того, что вы заслуживаете, но я готов дать их вам, чтобы получить в обмен ваше сотрудничество. На пятьдесят миллионов можно купить безопасность, и сколько угодно.
– Я хочу видеть это написанным – в гарантийном письме.
Шамрон печально покачал головой, как бы говоря, что есть вещи – «и вам это должно быть известно лучше, чем кому-либо, мой дорогой приятель», – о которых не пишут.
– А что вам надо от меня? – спросил Беккер.
– Вы поможете нам проникнуть в его дом.
– Каким образом?
– Вам нужно будет срочно встретиться с ним по поводу одного аспекта его счета. Возможно, надо подписать кое-какие бумаги, кое-какие последние детали для подготовки ликвидации и рассредоточения вклада.
– А когда я окажусь в его доме?..
– Ваша работа будет закончена. После этого делами займется ваш новый помощник.
– Мой новый помощник?
Шамрон посмотрел на Габриеля.
– Наверное, настало время представить герру Беккеру его нового компаньона.
Это был человек со многими именами и личностями. Герр Цигерли знал его как Оскара, начальника охраны Хеллера. Хозяин квартиры этого человека в Париже знал его как Винсента Лаффона, писателя бретонского происхождения, рассказчика про путешествия, проводящего большую часть времени на чемоданах. В Лондоне он был известен как Клайд Бриджес, директор по европейскому маркетингу малоизвестной канадской фирмы по продаже канцелярской оргтехники. В Мадриде он был немцем с непонятными доходами и беспутной душой, часами просиживавшим в кафе и барах и путешествующим от скуки. Его настоящее имя было Узи Навот. В ивритском лексиконе израильской разведслужбы Навот значился, как katsa, секретный оперативный работник и офицер-куратор. Территорией его деятельности была Западная Европа. Имея на вооружении целый арсенал языков, грубоватый шарм и фаталистическое нахальство, Навот проник в ячейки палестинских террористов и набрал агентов в арабских посольствах по всему континенту. У него были источники почти во всех европейских службах безопасности и разведки, и он контролировал широкую сеть sayanim, добровольных помощников, набранных из местных еврейских общин. Он также всегда знал, что ему дадут лучший столик в ресторане отеля «Ритц» в Париже, потому что maitre d'hôtel был его платным информатором, равно как и начальник над горничными.
– Конрад Беккер, познакомьтесь с Оскаром Ланге.
Банкир долго сидел неподвижно, словно вдруг превратился в бронзовую статую. Затем его умные глазки передвинулись на Шамрона, и он в вопросительном жесте поднял руки.
– Что я должен с ним делать?
– Это вы нам скажете. Он очень хороший работник, наш Оскар.
– А может он выступить в роли юриста?
– При хорошей подготовке он может выступить в качестве вашей матушки.
– И как долго будет длиться эта шарада?
– Пять минут, может быть, меньше.
– Когда вы имеете дело с Людвигом Фогелем, пять минут могут показаться вечностью.
– Я слышал об этом, – сказал Шамрон.
– А как быть с Клаусом?
– С Клаусом?
– С охранником Фогеля.
Шамрон улыбнулся. С сопротивлением было покончено. Швейцарский банкир стал частью группы. Он сейчас принес присягу флагу герра Хеллера и его благородному делу.
– Он отличный профессионал, – сказал Беккер. – Я был в доме с полдесятка раз, тем не менее он всегда тщательно меня обыскивает и просит открыть «дипломат». Так что если вы хотите попытаться пронести оружие в дом…
Шамрон оборвал его:
– Никакого оружия в доме не будет.
– Это не совсем так. Сам Клаус всегда вооружен.
– Вы уверены?
– По-моему, при нем «глок». – Банкир похлопал себя по левому боку. – Он носит его вот тут. И не пытается скрыть.
– Отличная деталь, герр Беккер.
Банкир принял комплимент кивком головы: «Детали – это по моей части, герр Хеллер».
– Простите мою дерзость, герр Хеллер, но как можно кого-то похитить, если его защищает охранник и этот охранник вооружен, а нападающий – нет?
– Герр Фогель добровольно покинет свой дом.
– Добровольное похищение? – В тоне Беккера звучало недоверие. – Вот это уникально. И как можно убедить человека добровольно быть похищенным?
Шамрон скрестил на груди руки.
– Просто дайте возможность Оскару проникнуть в дом и предоставьте остальное нам.