— Он… о Господи, он сидит… мертвый.
— Кто сидит мертвый? — быстро вставил Чайлдс.
— Кларенс…
— Кларенс Сазерленд?
— Да… его… его… — Не в силах продолжать, Лори упала на грудь Поулсону. Верховный судья на какое-то мгновение обнял ее, потом аккуратно отставил в сторону и двинулся по коридору. За ним — остальные судьи.
— Где он находится?
— В Актовом зале.
Группа, предводительствуемая Поулсоном, быстро и решительно вышагивала по широкому коридору. Так они миновали необъятный Большой зал с монолитными колоннами из алабамского мрамора. Их шаги гулко отдавались на каменном полу, за спинами развевались черные мантии. Завидев судей, вытянулся по стойке смирно, щелкнув каблуками, охранник, которому за все годы службы в Верховном суде еще ни разу не доводилось увидеть вместе всех девятерых судей, да еще в открытом для публики помещении.
Распахнув массивную двустворчатую дверь, они вошли в Актовый зал, и дверь с тяжелым вздохом закрылась за ними. Сначала судьи поднялись и осмотрели свою скамью, потом как-то робко, бочком спустились в проход. Там, в кресле председателя суда, неестественно скособочившись, сидел Кларенс Сазерленд. Голова его склонилась к плечу, и в ту же сторону ниспадали волнистые, пшеничного цвета волосы. Он, казалось, улыбался, хотя на самом деле то была застывшая на лице нелепая гримаса. На нем был тот же костюм, что и вчера, запомнившийся Поулсону своим изысканным графитно-серым оттенком, и тот же залихватски-пестрый галстук, повязанный тугим узлом на адамовом яблоке, ярко выделялся в вырезе жилета, на голубом конусе сорочки из тонкого полотна. Единственное, в чем изменился Кларенс Сазерленд, что отличало его — это пулевое отверстие в центре лба с запекшимися рваными краями, из которого еще шла кровь, заливая правый глаз и стекая на верхнюю губу, где его перехватывала, не давая растечься дальше, поросль пробивающихся усов.
— Конец парню, — сказал Морган Чайлдс, подходя ближе и вытягивая шею, чтобы лучше видеть.
— Убит, — подтвердил Темпл Коновер.
— И не где-нибудь — в Верховном суде! — заключил Поулсон, словно вынес вердикт.
Глава 3
Лейтенант Мартин Теллер из Объединенного управления полиции (ОУП) Вашингтона откусил кусочек пирога с черносливом. Телефон в его кабинете не умолкал с того самого момента, как в Верховном суде обнаружили тело убитого Кларенса Сазерленда. В частности, ему только что позвонил начальник внутренней охраны Верховного суда, который на период расследования дал ему неограниченный доступ в здание суда в любое время суток. Сейчас на проводе был репортер из «Вашингтон пост».
— Вам известно больше моего, — объяснял репортеру Теллер. — Да, вас правильно информировали, из пистолета двадцать второго калибра, причем в момент убийства он действительно находился в кресле председателя. Другие сведения… что? Кто это вам сказал? Ах, ваши источники не подлежат разглашению? Прекрасно, мои тоже. Обязательно. Как только выясним что-нибудь, тут же вам сообщим. — Интересно, сколько раз за годы службы он повторил эту фразу?
Повесив трубку, Теллер доел пирог и запил прямо из кофейника остатками холодного кофе вперемешку с гущей. Открыл лежащую на столе тонкую папку, озаглавленную «САЗЕРЛЕНД К. УБИЙСТВО»; перечитал два листка машинописного текста — все ее содержимое. Закрыл папку, закурил сигару, набив ее гвоздикой вместо табака. Эти гвоздичные сигары Теллер изобрел для себя с полгода назад, в очередной раз решив завязать с курением. Смысл же изобретения был в непереносимом запахе и вкусе этих сигар, что, по замыслу Теллера, должно было после одной выкуренной отбить охоту сразу же взять следующую. Замысел не оправдал себя: как он курил по две пачки в день, так и продолжал курить, только не сигареты, а вонючие гвоздичные сигары.
Зазвонил телефон.
— Теллер слушает, — сказал он, снимая трубку.
Послышался приятный женский голос:
— Доброе утро. Говорит Сюзанна Пиншер из Министерства юстиции. Я звоню по делу Сазерленда.
— Делу? — пробормотал Теллер себе под нос. У этих чиновников любое убийство — всего лишь «дело». — Чем могу быть полезен?
— Да понимаете, мой начальник включил меня от нас, от Министерства, в группу, которая будет заниматься убийством Сазерленда. От ОУП, сказал он мне, следствие будете вести вы. Так, может быть, вместе пройдемся по фактам?
Ишь ты, «пройдемся по фактам» — лихая дамочка, вполне ориентируется. А, по сути, мысль неплохая.
— Я не прочь, — сказал он.