— Вы сможете это сделать, мисс Роулс?
— С вашей помощью, сэр…
Поулсон покачал головой. «Эта женщина — просто чудовище…»
— С моей помощью? Как вы ее себе представляете, мисс Роулс?
— Позвоните по телефону и назначьте встречу.
— С кем?
— С мисс Джонс… Секретаршей доктора Сазерленда.
Поулсон развернул свое кресло к окну.
— Я не хочу больше иметь никаких контактов с этим заведением…
— Один телефонный звонок, господин председатель. Вам вовсе не нужно с кем-либо встречаться, но ваш звонок сделает много. Все, что мне нужно, — это возможность поговорить с мисс Джонс. Здесь, в здании суда.
— Не уверен, что понял вас, но в любом случае, почему бы вам не зайти к ней в офис?
— Потому что здесь, в этом здании, в этих палатах, любое действие принимает дополнительный оттенок. Господин председатель, если вы позвоните мисс Джонс и попросите ее прийти к вам в кабинет сегодня часам к семи, она, конечно же, не станет допытываться, зачем… Когда же она будет здесь, вы можете уйти и в игру вступлю я. У меня есть… э-э… предложение к ней, которое, как мне кажется, будет всем на пользу: вам, ей, мне, Белому дому, суду, всей нации, наконец…
— А если я откажусь?
— Что ж, сэр, боюсь, что в этом случае вы многое поставите под угрозу, как в личном, так и профессиональном плане. В том числе результаты голосования по делу «Найдел против штата Иллинойс».
Ему хотелось ее придушить. Вместо этого он согласно кивнул и отвернулся.
— Вот и хорошо. Я возвращаюсь в кабинет судьи Коновера. Вы дадите мне знать о встрече? Да, сэр?
— Благодарю, что навестили меня, мисс Роулс.
Минут через двадцать в кабинете судьи Коновера раздался звонок.
— Назначено на семь, — отрывисто проговорил Поулсон и повесил трубку.
— Благодарю вас, сэр, — слегка насмешливо поклонилась Лори телефонным гудкам.
Глава 33
Мартин Теллер посмотрел на часы. Вот уже почти три часа он сидел в своей машине возле дома Сазерленда в Чеви-Чейзе. В тот день он решил возобновить слежку за доктором Сазерлендом и Верой Джонс и сам взялся какое-то время понаблюдать за домом. Сазерленд уехал примерно час назад и по дороге его перехватил один из людей Теллера. Сам же Мартин стал ждать Веру.
Его желудок урчал от голода, сигареты кончились. К тому же к вечеру резко похолодало, и Теллеру время от времени приходилось включать двигатель, чтобы согреться. Очередной раз выключив обогрев, он с тоской уставился на какую-то дворнягу, ковылявшую через дорогу, и едва не просмотрел Веру. Она выехала из дома Сазерленда и быстро свернула налево, в противоположном от него направлении. Теллер завел мотор, развернулся и пристроился за ней на таком расстоянии, чтобы не потерять из виду. Уже совсем стемнело.
Она припарковала машину около Юнион-стейшн и направилась по Первой улице в сторону Верховного суда. Теллер бросил машину в первом попавшемся месте и пошел следом, готовый в любой момент свернуть в сторону, если Вера решит оглянуться. Однако все обошлось.
Он остановился у ступенек, ведущих к тяжелым парадным дверям здания Верховного суда, и наблюдал за тем, как Вера прошла колоннаду и свернула налево, к боковому входу для посетителей и персонала. Он взглянул на часы — 18.50.
Лори Роулс вышла из кабинета судьи Коновера и проследовала длинным широким коридором в ту часть здания, где находился кабинет Поулсона. Когда она поравнялась с кабинетом судьи Чайлдса, дверь открылась и Чайлдс вышел ей навстречу.
— Здравствуйте, мисс Роулс, — проговорил он. — Пришлось задержаться?
— Да, — вежливо ответила она. — Вам тоже?
— Увы. Мне нужно немного поработать перед завтрашним заседанием.
— Долго не засиживайтесь, господин судья.
— Постараюсь. Всего вам доброго.
Лори как ни в чем не бывало спокойно продолжила свой путь дальше, к кабинету верховного судьи Поулсона.
Чуть раньше сам Поулсон, прихватив с собой кипу деловых бумаг и свод законов, стартовал в обратном направлении, к выходу. Стоявший на вахте охранник поздоровался с ним.
— Привет, Джон, — откликнулся Поулсон.
— Что-то вы сегодня припозднились, господин председатель.
— Надеюсь, что не слишком.
Поулсон продолжал двигаться дальше, пока не достиг зала заседаний суда. Дверь в зал была открыта, а охранник, обычно торчащий в дверях, как восковая фигура, отошел в другой конец коридора выпить воды. Поулсон вошел в зал: он был погружен во мрак и лишь огни, отражаясь от фонтанчиков во внутреннем дворике, легкими колеблющимися бликами высвечивали то тут, то там стены огромных палат.