— А как иначе все объяснить?
— Этот же вопрос и я задаю себе. Случайно ли такое стечение обстоятельств или нет? И нет ли еще каких-либо несообразностей, указывающих на то, что в этом деле замешаны двое?
— Я думаю, на ваш вопрос можно ответить утвердительно. Некоторые раны, как я уже указывал, свидетельствуют о слабой физической силе, а может, и о слабой решимости. Это немощные удары, слегка повредившие кожу. Но вот эта рана и вот эта… — Он ткнул пальцем. — Для таких ударов нужна большая сила: нож прорезал мышцы.
— Значит, такие раны, по вашему мнению, мог нанести только мужчина?
— Скорее всего.
— А женщина?
— Молодая, здоровая женщина, к тому же спортсменка, способна нанести такие удары, особенно в припадке гнева. Но это, на мой взгляд, в высшей степени маловероятно.
Минуты две Пуаро молчал.
— Вы меня поняли? — нетерпеливо спросил врач.
— Еще бы. Дело проясняется прямо на глазах! Убийца — мужчина огромной физической силы, он же мозгляк, он же женщина, он же левша и правша одновременно. Да это же просто смешно! — И, неожиданно рассердившись, продолжил: — А жертва, как она ведет себя? Кричит? Оказывает сопротивление? Защищается?
Пуаро сунул руку под подушку и вытащил автоматический пистолет, который Рэтчетт показал ему накануне.
— Как видите, все патроны в обойме, — сказал он.
Они оглядели купе. Одежда Рэтчетта висела на крючках. На столике — его заменяла откидная крышка умывальника — стояли в ряд стакан с водой, в котором плавала вставная челюсть, пустой стакан, бутылка минеральной воды, большая фляжка, пепельница с окурком сигары, лежали обуглившиеся клочки бумаги и две обгорелые спички.
Доктор понюхал пустой стакан.
— Вот почему Рэтчетт не сопротивлялся, — сказал он вполголоса.
— Его усыпили?
— Да.
Пуаро кивнул. Он держал спички и внимательно их разглядывал.
— Значит, вы все-таки нашли улики? — нетерпеливо спросил маленький доктор.
— Эти спички имеют разную форму, — объяснил Пуаро. — Одна из них более плоская. Видите?
— Такие спички в картонных обложках продают здесь, в поезде, — сказал доктор.
Пуаро обшарил карманы Рэтчетта, вытащил оттуда коробок спичек. И снова внимательно сравнил две спички.
— Толстую спичку зажег мистер Рэтчетт, — сказал он. — А теперь надо удостовериться, не было ли у него и плоских спичек тоже.
Но дальнейшие поиски не дали никаких результатов.
Пуаро рыскал глазами по купе. Казалось, от его пристального взгляда ничто не ускользает. Вдруг он вскрикнул, нагнулся и поднял с полу клочок тончайшего батиста с вышитой в углу буквой H.
— Женский носовой платок, — сказал доктор. — Наш друг начальник поезда оказался прав. Тут замешана женщина.
— И для нашего удобства она оставила здесь свой носовой платок! — сказал Пуаро. — Точь-в-точь как в детективных романах и фильмах. А чтобы облегчить нам задачу, еще вышила на нем инициалы.
— Редкая удача! — радовался доктор.
— Вот как? — спросил Пуаро таким тоном, что доктор насторожился.
Но прежде чем тот успел задать вопрос, Пуаро быстро нагнулся и снова что-то поднял. На этот раз на его ладони оказался ершик для чистки трубок.
— Не иначе как ершик мистера Рэтчетта? — предположил доктор.
— В карманах мистера Рэтчетта не было ни трубки, ни табака, ни кисета.
— Раз так, это улика.
— Еще бы! Притом опять же подброшенная для нашего удобства. И заметьте, на этот раз улика указывает на мужчину. Да, улик у нас более чем достаточно. А кстати, что вы сделали с оружием?
— Никакого оружия мы не нашли. Убийца, должно быть, унес его с собой.
— Интересно почему? — задумался Пуаро.
— Ах! — вдруг вскрикнул доктор, осторожно обшаривавший пижамные карманы убитого. — Совсем упустил из виду. Я сразу распахнул куртку и поэтому забыл заглянуть в карманы.
Он вытащил из нагрудного кармана пижамы золотые часы. Их корпус был сильно погнут, стрелки показывали четверть второго.
— Вы видите? — нетерпеливо закричал доктор Константин. — Теперь мы знаем время убийства. Мои подсчеты подтверждаются. Я ведь говорил — между двенадцатью и двумя, скорее всего около часу, хотя точно в таких делах сказать трудно. И вот вам подтверждение — часы показывают четверть второго. Значит, преступление было совершено в это время.
— Не исключено, что так оно и было. Не исключено.
Доктор удивленно посмотрел на Пуаро: