— Я должен был разыскать одного человека. — Взгляд у него был внимательный и в то же время ободряющий, как у психотерапевта. — Это Маргарита Сергеевна. Вы ее видели.
— А, это та милая старушка, — пробормотала Людмила, вспоминая уютную фигуру в углу дивана.
— Совершенно верно, — кивнул он и снова улыбнулся, на этот раз радостно и щедро.
— Я пойду. — Она отвела взгляд, пугаясь этой щедрости. — Мне нужно прочитать документы.
— Рад был с вами познакомиться, Людмила, — сказал он и отошел в сторону, уступая дорогу.
Она торопливо закрыла за собой дверь своей комнаты и уселась на кровать. Нерешительно повертела папку. Читать не хотелось. Она положила ее на прикроватную тумбочку и зябко закуталась в плед. Слезы потекли без всякого на то разрешения. Людмила сердито размазывала их по щекам, приказывая немедленно пересохнуть, но те не слушались. За окном повалил густой снег. Огромные, мохнатые хлопья разом заполонили все пространство. Она засмотрелась на это великолепие и незаметно для себя уснула.
Ее разбудило осторожное прикосновение к плечу.
— Людасик, — с чувством, очень похожим на нежность, произнес Модест. Она поморщилась, потому что терпеть не могла, когда он коверкал ее имя, — Проснись. Тут случилось…
— Что? — Она рывком села, за мгновение представив многочисленные беды, свалившиеся на близнецов, — Мальчики?
— Нет, с ними все в порядке. Мы не можем открыть кабинет Семена Петровича.
— А зачем вы хотите вломиться в кабинет деда? — нахмурилась Людмила.
— Видишь ли, — Модест замялся, — кабинет закрыт изнутри, а Семен Петрович не отвечает.
— У Верочки должен быть запасной ключ! — крикнула она, выскакивая в коридор. Там, у двери кабинета, уже стояли отец и Верочка. Людмила бросилась к ним. — Ну что же вы? Открывайте.
— Не могу, — Отец растерянно обернулся к ней. — С той стороны ключ в замке.
— Давайте сломаем дверь, — предложил Модест.
— Не надо. — Людмила вспомнила про отобранную у близнецов универсальную открывашку в виде узкой металлической пластины. Сунула руку в карман. Точно, эта штука так и лежит там со вчерашнего дня. — Я попробую вытолкнуть его из замочной скважины.
Она опустилась на колени и просунула пластинку в широкую замочную скважину, стараясь протолкнуть ключ вперед. Модест взволнованно засопел за плечом.
— Где дети? — спросила, не оборачиваясь.
— Аделаида устроила показ мультиков в домашнем кинотеатре. И близнецы, и Даша — все там, — поспешно доложил он, довольный, что хоть чем-то пригодился.
Ключ был массивным, с двумя бородками. Как и сам замок, он был скорее декоративным украшением, но дед любил такие штучки, стилизованные под старину. Наконец ей удалось выровнять и вытолкнуть его из замочной скважины.
— Готово. — Она поднялась.
Отец молча протянул ей запасной ключ. Она открыла дверь и заторопилась к письменному столу. Сзади кто-то придушенно вскрикнул, зашептались голоса. Людмила замерла. Дедушка сидел за столом, откинувшись на спинку кресла, неподвижный, с уродливым алым пятном на белоснежной рубашке.
— Семен Петрович, я… — раздался из коридора голос Захара, — Что случилось?
Людмила в смятении оглянулась, ловя его спокойный и ясный взгляд.
— Дедушка…
Захар бегло оглядел комнату, приблизился к деду, коснулся шеи.
— Всем нужно выйти, — сказал он, — Это место преступления, мы можем уничтожить улики.
— Да-да, — засуетился Модест и ухватил Людмилу за локоть. — Людасик, нам здесь не место.
— Документы. — Людмила растерянно потянулась к зеленой папке, — Как они здесь оказались?
— Людмила, ничего не трогайте, — предостерег Захар.
— Но эту папку дал мне дедушка, и она была у меня в комнате.
— Людасик, ну разве это важно сейчас? — пробормотал Модест, — Во всем разберется полиция.
— И слоники, — Людмила указала на шесть бледнозеленых нефритовых фигурок у перекидного календаря, — Они…
— Людасик, пойдем же, — Модест потащил ее к выходу, — Я понимаю, это слишком большое потрясение.
Людмила слабо отмахнулась, но позволила вывести себя из кабинета. В коридоре, уцепившись одной рукой за перила, словно боясь упасть, стоял отец и говорил с кем-то по сотовому. Верочка вдруг кинулась к Людмиле, обняла и, прижавшись головой к ее груди, заплакала.
— Бедная моя, крепись!
— Спасибо, — Людмила нерешительно погладила ее по плечу.
— Людочка, как такое можно? — прорыдала домработница. — Что же это такое? Прямо в сердце.
— Но зачем? — прошептала Людмила.