В ЦЕЛЯХ ОЗНАКОМЛЕНИЯ! При распространении файла или же выставления фрагментов указывать меня.
Автор: Карисса Бродбент
Книга: Убить Вампира-Завоевателя
Серия: от Смертельных Врагов до Возлюбленных Монстра (книга 1)
Перевод и редакция: ПЕРЕВОД lenam.books (https://t.me/translationlenambooks)
Предупреждения о содержании
Обратите внимание, что эта история содержит темы, которые могут быть трудными для некоторых, включая насилие, войну, наркоманию, насилие в отношении детей и откровенные сексуальные сцены.
ГЛАВА 1
Я больше не скучала по зрению. Зрение было неэффективным способом восприятия окружающего мира. Это был костыль. То, что я получила вместо него, было гораздо полезнее.
Взять, к примеру, этот момент — когда я прижалась спиной к стене, с кинжалом в руке, ожидая, когда смогу убить человека на другой стороне.
Если бы я полагалась только на зрение, мне пришлось бы облокотиться на дверную раму. Пришлось бы рисковать тем, что меня увидят. Пришлось бы ориентироваться на то, что я смогу разглядеть в темноте — его и его любовницу, прищуриваться на эту корчащуюся массу плоти и прикидывать, как лучше сделать свой ход.
Неэффективно. Возможность ошибки. Ужасный способ работы.
Вместо этого я почувствовала. Я почувствовала. Благодаря магии нитей я все еще могла воспринимать границы физического мира — цвет и форму пейзажа, плоскости лица, отсутствие или наличие света, — но у меня было гораздо больше, чем это. Очень важно для моей работы.
Моей целью был молодой дворянин. Шесть месяцев назад умер его отец. Через несколько недель после того, как он получил ключи от значительного отцовского города, он начал использовать все это новообретенное богатство и власть, чтобы обокрасть свой народ и создать еще больше богатств для Короля Пифора.
Теперь его сущность была пропитана желанием. Арахессен не умел читать мысли, не правда ли, но мне и не нужно было видеть его мысли. Что толку в его мыслях, когда я вижу его сердце?
— Еще, — женский голос. — Пожалуйста, еще.
Он что-то пробормотал в ответ, и слова зарылись в ее волосы. Ее желание было неподдельным. Ее душа затрепетала и запульсировала от этого — наслаждение стало еще более ярким, когда он сместил углы, толкая ее на кровать. На краткий миг я не мог не позавидовать тому, что у этой змеи секс лучше, чем у меня.
Но я быстро отогнал эту мысль. Арехессенам не полагалось оплакивать то, от чего мы отказались во имя нашей богини — Акаэи, Ткачихи Судеб, Хранительницы Неведомого, Матери Колдовства. Мы не могли оплакивать зрение, самостоятельность, куски своей плоти, вырезанные в жертву. И нет, мы не могли оплакивать секс тоже.
Мне хотелось, чтобы они поторопились.
Я прижалась спиной к стене и выпустила сквозь зубы разочарованный вздох. Я моргнула, ресницы защекотали ткань повязки.
{Сейчас?}
Голос Раэты звучал в моей голове очень тихо — она была почти вне зоны действия Шепота Нитей, внизу, у входа в пляжный домик. Когда она говорила с моим сознанием, я чувствовал слабое эхо океанского ветра, ласкавшего ее лицо.
{Еще нет,} ответила я.
Я почувствовала раздражение Раэты.
{Я не знаю, сколько еще времени у нас есть. Он отвлекся, не так ли? Бери его и уходи, пока он не начал обращать внимания.}
О, он отвлекся. Его женщина теперь была не единственной, кто голосил, его ворчание эхом отражалось от стены позади меня.
Я не сразу ответила.
{Силина...} начала Раэт.
{Я хочу подождать, пока девушка уйдет.}
Как я и предполагала, Раэт на это насмешливо ответила.
{Подождать, пока девушка уйдет? Если ты будешь ждать так долго, кто-нибудь заметит, что что-то не так.}
Я сжала челюсти и не ответила, позволив ее Шепоту Нитей раствориться в звуках восторженной кульминации нашей цели.
Шепот Нитей был очень полезен. Общение, которое нельзя было подслушать, которое могло выходить за пределы звука так же, как мы выходили за пределы зрения. Это был подарок Ткачихи, за который я была очень благодарна.
Но мне не нравилось, что из-за этого я никогда не смогу притвориться, что ничего не слышала.
{Силина!}
{Она может не знать,} сказала я ей.
Кто он. Кто он. Что он делает и для кого.
У меня не было никаких сомнений по поводу убийства дворянина. Я бы получила больше удовольствия, чем следовало, чувствуя, как его присутствие увядает и умирает подо мной, и это был бы мой маленький секрет, виновное удовольствие. Но девушка...
И снова насмешка Раэты раздалась между нами.
{Она знает.}
{Она...}
{Если она трахается с ним, значит, знает. А если нет, то у нее ужасный вкус на мужчин. Какая разница?}
И тут я почувствовала это.
Внезапный треск в воздухе. Звук, да, далекий БАНГ — но звук был ничто по сравнению с ощущением, которое разорвало нити жизни под физическим миром, сила, достаточно мощная, чтобы заставить их вибрировать.
Я замерла.
Мой объект и его спутница остановились.
— Что это было? — прошептала женщина.
Но я уже не обращала на них внимания. Не из-за силы вибраций и беззвучной паники Раэты, которая медленно распространялась по ним и катилась ко мне, как лужа крови.
{Раэт?}
Ничего.
{Раэт? Что это было?}
Смятение. Страх. Я чувствовал его, хотя и приглушенно, потому что она, должно быть, отходила от двери, а потом бежала, выходя на городские улицы.
{Раэт!}
Но теперь она была вне зоны досягаемости. Все, что я могла почувствовать от нее, — это слабые отголоски.
До тех пор, пока не услышала ее крик.
Арахессен не должен был отказываться от задания ни за что, даже ради спасения жизни Сестры. Но все мысли о послушном учении покинули меня, как только я почувствовал ее ужас, вязкий, человеческий и слишком знакомый, в чем я никогда бы не призналась вслух.
Я побежала.
По мраморным ступеням, по плиточному полу, недавно покрытому не знаю чем, через дверь, где несколько минут назад стояла на страже моя Сестра. Воздух был соленым и сладким, как океан.
А вместе с ним пришло ощущение их присутствия.
Вампиры-захватчики.
Спустя десятилетия я не забуду этот момент. Именно так я себя чувствовала, когда они приплыли. От их магии меня тошнило, она была испорчена и проклята, а воздух имел такой густой привкус крови, что я едва не захлебнулась ею.
Сестры Арахессен проходят обширную подготовку по магии каждого бога. С самого детства мы подвергались воздействию любой магии, даже если наши тела протестовали, даже если она обжигала нас или ломала.