Когда Эуэлл начинает говорить, он сам не узнает своего голоса:
— Что вы конкретно хотите от меня?
Она отвечает ему самым простодушным тоном:
— Я подумала, что, может быть, чем-нибудь нечаянно обидела мистера Филдинга…
— Что вы хотите?
— Я думала, что вы могли бы поговорить с мистером Филдингом и передать ему, что я на него не сержусь.., что я не изменила своего отношения к нему… Но я думаю, что не стоит ему говорить о том, что я была бы счастлива выйти за него замуж, так как у мужчины всегда должны оставаться сомнения в том, будет ли принято его предложение…
Эуэлл смотрит на свою секретаршу долгим взглядом, не в силах вымолвить ни слова.
Марта Гейман продолжает:
— Мистер Эуэлл, это действительно столь важно для вас — то, о чем со мной может говорить мистер Хазлит?
— Да.
— В таком случае вам следует, не откладывая, поговорить с мистером Филдингом. Потому что.., вы понимаете, я так потрясена… Я так нервничаю последние недели, что могу наговорить мистеру Хазлиту лишнее…
Эуэлл поднимается с места и берет в руки шляпу.
— Вы правы, — произносит он. — Я должен поговорить с Недом раньше, чем вы будете говорить с Хазлитом. Если Хазлит позвонит, передайте ему, что меня сегодня не было и что вряд ли я буду.
— А где сейчас мистер Филдинг?
— Внизу, у парикмахера.
— В таком случае вы могли бы сказать ему также, что сегодня вечером я свободна… Мне очень жаль, мистер Эуэлл, что я докучаю вам своими личными делами, но если бы вы только знали, какой с меня свалился груз. Теперь я уверена, что смогу полностью сосредоточиться на работе. Я никогда не забуду, мистер Эуэлл, того, что вы для меня делаете.
Марта Гейман встает и направляется в свой кабинет. У двери она оборачивается и говорит:
— У меня еще столько дел до вечера! Эуэлл тщетно пытается раскурить свою сигару.
Она изжевана до такой степени, что превратилась в мокрый и бесформенный огрызок.
Глава 13
В понедельник Френк Дюриэа возвращается домой только к ужину. В холле его встречает жена. Она поднимает к небу свои прекрасные черные глаза, как бы призывая Господа в свидетели.
— Наконец-то ты вернулся! Я уже опасалась, что ты оставил меня на попечение бродяги.
— Кого?.. Бро… Ах, да! Если он согласен купить тебя, чтобы ты предсказывала по руке судьбу, то я готов поговорить с ним о цене.
— Какое вероломство! А я вожусь на кухне и готовлю для тебя ужин!
— А где сейчас Грэмпс?
— В своем фургоне. Он чем-то там занят. Ты знаешь, о чем я думаю? Если ты очень устал и у тебя нет настроения говорить с ним об убийствах и расследованиях, то достаточно его немного напоить. Литр виски и бутылка коктейля определенно свалят его с ног, после чего мы оба сможем спокойно отправиться в кино. Я купила спирт и записала расход в рубрику «медикаменты».
— Превосходно. Остается позвать Грэмпса и заставить его принять «лекарство». Если он выживет, то придется взять его с собой в кино. Принеси, пожалуйста, бутылки.
Вооружившись штопором, Дюриэа открывает бутылку коктейля. В этот момент слышится пронзительный голос Грэмпса, входящего в салон:
— Мой инстинкт меня никогда не обманывает. Если где-то открывается бутылка, мой внутренний голос сразу приказывает мне поспешить… За шестьдесят восемь лет он еще ни разу не обманул меня.
Дюриэа наливает коктейль в шейкер со льдом, перемешивает его и наполняет три стакана.
— За внутренний голос Грэмпса Виггинса! — говорит он, поднимая свой стакан.
Грэмпс выпивает стакан одним залпом, после чего набивает и раскуривает свою старую трубку. В одно мгновение комната наполняется едким дымом. Грэмпс подмигивает прокурору и говорит:
— Сынок, я размышлял над этими убийствами…
— Еще коктейль, Грэмпс? — поспешно спрашивает Милдред.
— Не откажусь.
Дюриэа снова наполняет его стакан, и Грэмпс одним залпом опустошает его.
— Итак, эти убийства, сынок… Милдред снова прерывает его:
— Грэмпс, будь так любезен, помоги мне накрыть на стол.
— О'кей, Мил, с удовольствием. И ты посмотришь, какими острыми будут ножи, после того как я их наточу. Кстати, о ножах, Френк. Я начал об этих убийствах на яхте…
Милдред смотрит на мужа и говорит:
— Я сдаюсь. Я сделала все, что было в моих силах.
Дюриэа смеется:
— Давайте, Грэмпс. Скажите, что вы думаете об этих убийствах.
— Я провел небольшое расследование. Я побеседовал с некоторыми людьми, и мне многое стало понятно.
— Вполне допускаю это, — говорит Дюриэа, отпивая глоток из своего стакана.
— Садитесь к столу! — приглашает Милдред.
— Охотно, — произносит Грэмпс, — но, может быть, сначала…
И он красноречивым жестом поднимает пустой стакан.
— У Грэмпса пустой стакан, — обращается Милдред к мужу. — Ты плохо справляешься со своими обязанностями хозяина дома.
Дюриэа снова наполняет стаканы.
— Я не отвечаю за себя после такого количества алкоголя, — говорит Милдред.
— Что? — удивляется Грэмпс. — Но это всего лишь тонизирующее средство. Можно выпить его целую бочку, с таким же эффектом, как воду. Это ведь сухой мартини, не так ли?
И Грэмпс снова залпом выпивает стакан, после чего ставит его на стол и говорит:
— Сынок, в отношении этих двух убийств… Здесь возникает только одна проблема…
— Вы хотите, чтобы рагу окончательно сгорело? — спрашивает Милдред. — На этот раз я настаиваю на ужине!
— О'кей, Мил! Подожди, я только налью себе еще один стакан и тотчас же присоединюсь к вам.
Осушив четвертый стакан мартини, Грэмпс садится за стол.
— Итак, сегодня я погулял немного по окрестностям, в том числе по пляжу. Мне было интересно поговорить с людьми и особенно с теми, у кого маленькие дети и кто проводит много времени у воды…
Грэмпс снова наполняет свой стакан.
— Ты знаешь, Мил, что Виггинсам необходим алкоголь для работы мозга, как бензин для автомобиля. Итак, сегодня на пляже я познакомился с очаровательной семьей по фамилии Таккер. Они живут в кемпинге уже почти неделю. Таккер работает на нефтяных скважинах, и, кажется, он очень дружит с виски, поэтому ему уже намекнули, чтобы он подыскивал себе новое место. Недавно он купил в кредит автомобиль, и теперь торговец пытается аннулировать сделку. Это вынудило Таккера остановиться в кемпинге под вымышленным именем. Но, в общем, он замечательный человек…
— Френк! — обращается Милдред к мужу. — Если Грэмпс говорит о ком-то, что он замечательный человек, можешь не сомневаться в том, что это означает… Он либо сидел в тюрьме, либо разыскивается полицией, либо спившийся человек, а возможно, и все вместе.
Виггинс бросает на Милдред строгий взгляд поверх своих очков в металлической оправе.
— Не будь ханжой, Мил! — говорит он. — Ты тоже Виггинс, и ты должна понимать, что если человек на плохом счету у полиции, то это еще ни о чем не говорит. Может быть, это даже делает ему честь…
При этих словах Грэмпс встает из-за стола:
— Я схожу за бутылкой бренди. Будем пить его с кофе. Это очень полезный напиток для желудка. С ним можно переваривать даже булыжники.
— А когда он у тебя кончается, Грэмпс, что ты делаешь? — спрашивает Милдред.
— У меня в фургоне всегда стоит полный ящик, — отвечает Грэмпс и убегает.
— Френк! Я в отчаянии, — говорит Милдред. — Это хуже, чем я могла предположить. И кроме всего прочего он просто влюблен в тебя, и тебе будет трудно от него отделаться.
Дюриэа улыбается и гладит жену по руке:
— Не расстраивайся, милая. Твой Грэмпс мне очень нравится.
— Однако не забывай, что его свидетели могут оказаться людьми с весьма сомнительной репутацией.